Кургинян С. Седьмой сценарий. 1.3

От составителя. Проблема организованной преступности и коррупции проходит красной нитью через многие работы С.Е. Кургиняна. Наиболее полно она раскрыта в книге «Постперестройка». Подход автора необычен для традиционного криминологического анализа. Он через спектр вопросов, связанных с огосударствлением мафии, пытается увидеть пусковой механизм разгосударствления государства.

Диагноз степени криминализации общества, даваемый С.Е. Кургиняном, не вписывается в ставшие уже привычными схемы, а потому встречает резкое неприятие некоторых исследователей. Можно соглашаться или нет с подходами автора, но очевидным является, что без криминологического анализа ни одна политологическая работа сегодня не воспринимается как завершенная. И в этом – немалая заслуга С.Е. Кургиняна.

2.1. ОГРАБЛЕНИЕ ВЕКА

1. Одна из ключевых проблем в Закавказском конфликте – это беженцы. Люди, согнанные с мест, где они жили, работали, рожали детей, хоронили отцов и матерей. Люди, лишенные родины. Как ни горько об этом говорить сегодня, но проблема – двусторонняя. С каждой из сторон согнано более ста тысяч (вдумайтесь в эту цифру!) ни в чем не повинных людей. Говорить об этом больно и стыдно. Но и молчать нельзя, поскольку проблема требует общественного внимания. И дело здесь даже не в межнациональном бесконечно запутанном и больном конфликте. Экономическая подоплека, будучи только приоткрытой, сразу же денационализирует вопрос. И за счет этого – делает его особенно важным, ведь такое может повториться завтра – в Удмуртии, послезавтра – на Украине. Или – в Люберцах, или – в Ленинграде, или – в Москве. Подлинный виновник в своих целях готов использовать любую, отнюдь не только национальную подоплеку.

2. Беженцы – это в массе своей измученные, растерянные крестьяне, оскорбленные, униженные, справедливо возмущенные люди, пытающиеся понять, что же с ними произошло. Иногда – полуголые, закутанные в одеяла, с маленькими детьми на руках. Еще раз подчеркиваю – попытка выставить в этом вопросе какую-либо из сторон в виде правой – «не проходит». Возбужденной публике, разгоряченному общественному мнению можно подбросить ту или иную патетическую декларацию. Но страсти, даже очень умело подогреваемые, рано или поздно остынут. Подноготная неизбежно выйдет наружу. Сегодня справедливо возмущенных людей еще удается обмануть, пустить по ложному следу. Кто ограбил? Подлый армянин. Кто убил? Дикий азербайджанец. Можно – наоборот. Расчет гнусен и точен одновременно. Но стоит только задать несколько элементарных вопросов: «Сколько взяли у тебя за бесценок скота? Движимого и недвижимого имущества? Кормов? Земли? Сколько ты потерял?» Крестьянин знает. Он называет точные цифры. Сколько людей согнано с земель? Более двухсот тысяч. Сколько в среднем теряет каждый? Более двадцати тысяч. Множим в столбик на бумаге и видим, как национальный гнев здесь же, прямо на глазах замещается гневом труженика, презрением к банде. Четыре миллиарда рублей! Кто-то процедил: «Мафия». Другой добавил: «Наверняка поделили». (Вот вам и непреодолимая национальная распря!) Третий, кажется сельский учитель, сказал: «Ограбление века». Что-что, а как грабят, как сговариваются для того, чтобы ограбить, как вымогают, что такое интернационал воров – это, увы, закавказский труженик знает, может быть, лучше, чем любой другой. Подлые технологи власти, те, чья профессия – манипулировать чувствами людей, знают – мифы действуют безотказно лишь на эмоционально перевозбужденную психику. Они боятся анализа как черт ладана. Особенно – если анализ достигает сознания народа. Во все времена для власть имущих это было страшнее всего.

Когда после разговора я возвращался в гостиницу, за мной следом долго молча шел человек. Около гостиницы я остановился, подождал. Ко мне подошел один из тех бесконечно трудолюбивых, бесконечно любящих свою семью и свой дом и, увы, бесконечно (по крайней мере, пока не задеты семья и дом) терпеливых кавказских крестьян, при виде которых у меня всегда подкатывает комок к горлу. В этих людях есть что-то удивительно чистое и удивительно детское. Подошедший сказал мне: «Сынок, ты попробуй, сделай так, чтобы все поняли! Пора кончать, понимаешь». Сказавший эти слова был азербайджанец. Но он мог быть армянином. Я обещал ему, что попробую. Не знаю, помнит ли он меня, но, если помнит, пусть знает, что я выполняю данное ему слово.

В далеком грузинском селе у меня живут родственники-армяне. Один из них очень похож на этого азербайджанца. Он – талантливый каменщик. У него своими руками построенный каменный дом, сад. Я не хочу, чтобы однажды, ссылаясь (может быть, и очень обоснованно) на царя Давида или царя Арташеса, его изгнали из дома. Присвоив трудом нескольких поколений созданные ценности. Не бывать этому.

3. Когда мы говорим сегодня о новом мышлении, то почему-то имеем в виду лишь глобальные, геополитические проблемы – ну, например, советско-американские отношения и пути их развития.

Однако ничуть не меньше нуждаются в подходах, основанных на новом мышлении, и проблемы региональные.

На первый взгляд не столь уж значителен конфликт между двумя закавказскими республиками, чье население вместе едва ли составит десятую долю процента всего населения Земли,– но и он вне нового мышления разрешен быть не может.

«Снижая планку», мы обрекаем себя на десятилетия тяжб и взаимных обид, которые обратят в ад жизнь всех живущих на прекрасной земле Кавказа.

Новое мышление не знает различия между большим и малым. Для него что азербайджанско-армянские отношения, что американо-советские – все равны, ибо речь идет «не о блуждающей почке, а о жизни и смерти».

Мы до тех пор не устроимся на этой, уже сегодня тесноватой для нас, планете достойно и с миром, пока каждая капля невинной крови, каждый безвинно обиженный человек не станут для нас столь же глобальны, сколь глобальна мировая политика.

Завтрашний день, общечеловеческое братство, без которого гибель цивилизации неминуема, требуют распространения и возвышения этого принципа. Во-первых, «вширь»: на все народы. Каждый азербайджанец, армянин, русский, татарин, украинец, курд имеют право на защиту своих интересов со стороны государства. То же – для всех стран мира.

Во-вторых, этот принцип должен развиваться вглубь. Это значит, что если я безвинно пострадавший человек, то я в своем страдании соразмерен всему человечеству. И я не только вправе, но и обязан привлечь к себе его внимание. Ибо покуда есть люди, страдающие без вины, человеческое счастье устроено быть не может. И – более того: не должно быть устроено. Этому учили нас все великие гуманисты – от Христа и Магомета до Достоевского и Комитаса. Это сегодня становится тем политическим принципом, без которого немыслимо развитие человечества. Наша страна вышла с этим принципом на международную арену. И нам – показывать пример остальным. Прежде всего – в том, что происходит у нас дома.

Новое мышление – демократично. Научить ему нельзя, научиться – можно. И нужно. Учиться ему должны и Рейган, и Горбачев – но не только. Учиться ему должны и крестьяне маленьких азербайджанских и армянских сел. Учиться придется самим. И не обязательно только крестьянину у Горбачева. Возможно, и Горбачеву у крестьянина. Всем миром, как говорилось у нас испокон. Новое мышление отрицает всезнающих учителей. Нравственность – его ключевая и, пожалуй, единственная аксиома. В этом сила нового мышления. В этом же – и его слабость, великая слабость добра, беззащитность простых и ясных истин перед хитросплетениями технологов власти, незащищенность распинаемого Христа, великого сердцем Отелло.

Новое мышление важно еще и потому, что никто из нас, исповедующих идеи гуманизма, не вправе смириться со страданиями двух малых по территории, но великих по духу народов, с перспективой братоубийственной войны, гибельной не только для них.

Новое мышление при решении любого вопроса предлагает искать в качестве исходного пункт, бесспорный для обеих сторон, и, лишь обретя в нем согласие, идти дальше.

Есть ли такой пункт, такая точка в Закавказском конфликте? Что в череде бесконечных споров является бесспорным для обеих сторон?

Мудрость стариков и трезвый анализ ученых, здоровый инстинкт женщин, обеспокоенных будущим своих детей, и интуиция всякого труженика, десятилетиями ощущавшего себя эксплуатируемым в стране, провозгласившей отсутствие эксплуатации и собравшей под этим лозунгом народы в единую семью, говорят, что бесспорное есть. Оно – в праве любого человека, не совершавшего зла, иметь гарантии неприкосновенности. Право на жилище. На землю, в которой похоронены его отцы и деды. На жизнь, наконец. На безопасность его семьи.

Я, азербайджанец из армянского села, жил, не делая никому зла. Я не занимался политикой. Не участвовал в Сумгаитском погроме. Я просто жил, пахал землю. Растил детей, хоронил в этой земле близких, делил свой хлеб с соседями-армянами из этого же села. Я никому не делал зла. А раз так, то и мне никто зла делать не должен. Возможно, где-то рядом совершались страшные злодеяния. Но я за них ответственности не несу. И вот ко мне приходят и сгоняют с земли, заставляют за бесценок продать имущество... Я должен бежать с земли предков. Почему? Говорят, что где-то рядом люди моей национальности сотворили зло армянам. Но даже если это было страшное зло, я лично в нем не участвовал. Наказаны жестоко и беспощадно должны быть те, кто совершил это зло. Мою неприкосновенность должно защитить государство. Это его святейшее право и долг – встать на защиту невинного человека.

Я, армянин, живущий в Азербайджане, работающий честно, вдруг по решению парткома выгнан с работы только за то, что я армянин. Возможно, что где-то рядом другие армяне чинили зло по отношению к азербайджанцам. Но я в этом зле не участвовал. А раз так, то я имею право на личную неприкосновенность.

Подчеркиваю: и в том, и в другом случае речь идет о личной неприкосновенности, личной вине и ответственности за нее. Никакая принадлежность, национальная, классовая, расовая или любая другая, не может быть основанием для ущемления моих прав.

Как мы мечтали о времени, когда эта идея восторжествует. И что же? Не успели начать говорить о правовом государстве, как сотни тысяч людей оказались лишенными крова, имущества, земли предков. Какая разница, какое значение имеет при этом, кто начал, кто виноват, чьи претензии справедливы? Можно бесконечно спорить по этим вопросам. И на каждый аргумент будет контраргумент. На каждую частную правду – такая же частная, неполная контрправда. Истина же в том, что не должен пострадать ни один невинный; не армянин, не азербайджанец, а просто – ни один невинный. Ни один мирно живший и не творивший зла гражданин.

Разве это не бесспорно? Разве найдется хоть один человек, чью бы сторону в этом конфликте он ни занимал, который не согласится с тем, что это должно быть только так? И разве не бесспорно то, что это право грубо нарушено обеими сторонами? Более двухсот тысяч беженцев, армян и азербайджанцев, насильно лишены крова, и это документально подтверждено. Люди, согнанные с земель,– не идеологи «Карабаха» или «Вятена», не активные участники национальной распри. Это просто крестьяне с расплющенными от работы руками, жившие у своих очагов, которых втягивают в политическую мясорубку.

Убежден, что если наше общество, наше государство не сумеет отстоять их личные права и интересы, в каждом отдельном случае, по каждому отдельному акту несправедливости, тогда – конец. Конец перестройке, конец всему, с чем связывает такие надежды вся страна и все человечество. Как сможем мы учить другие народы новому мышлению, не сумев отстоять его в своем родном доме? И что такое государство, неспособное постоять за права каждого отдельного человека? Те самые права человека, о которых так много кричала наша интеллигенция и вопрос о которых вдруг оказался постыдно размыт в ходе путаных споров об исторических правах участвующих в конфликте наций.

Что же получается в очередной раз? Абстрактное подавляет конкретное? А тезис о национальных правах затаптывает даже воспоминание о правах личности? В чем же тогда перестройка?

За последнее время обе стороны, апеллируя к истории, очень часто используют понятие тоталитаризм, но они не сумели воспрепятствовать тому, чтобы этот тоталитаризм сегодня снова возымел место у них дома. Потому что нарушение прав личности в угоду какому-либо принципу или догме – это вот и есть самый настоящий тоталитаризм, его единственная суть.

Люди моего поколения, помните «Нюрнбергский процесс» Стэнли Крамера? Там на вопрос, когда это началось, судья ответил: «Это началось тогда, когда вы сознательно подписали смертный приговор ни в чем не повинному человеку».

Интеллигенция Армении и Азербайджана, сегодня, действуя от лица народов, мафиозный тоталитаризм подписывает такой приговор в ваших республиках. И как бы вы ни были убеждены в «правоте своей нации», как бы ни было оскорблено ваше национальное достоинство, ваш первейший долг сегодня – отстоять право личности, право каждого ни в чем не повинного беженца, забыв на это время о распрях.

Честь каждой нации требует, чтобы она сама сумела смыть этот позор. Потом можно будет требовать восстановления исторической справедливости, потом можно будет требовать кары преступникам с обеих сторон.

Сегодня двести с лишним тысяч человек требуют, чтобы о них вспомнили. Необходимо самое полное расследование дела о беженцах и немедленное восстановление их прав.

И вот, когда это свершится, то вдруг, ко всеобщему удивлению, обнаружится, что за спиной Отелло, с каждой из двух сторон стоит свой Яго. И что подлинной подоплекой этого массового нарушения прав является подлая криминальная экономика.

Акция по сгону с земель дала мафии четыре миллиарда. Это – один процент национального бюджета. Точное расследование покажет, насколько верен этот расчет. Масштабы акции таковы, что есть все основания для сравнения организовавших ее сил с колумбийской наркомафией. Но то, что речь идет о фантастических прибылях, бесспорно. Вопрос: в чьи карманы попали эти миллиарды? В каком соотношении поделил между собой прибыль криминальный интернационал, с удовольствием обогащающийся под лозунгом защиты национальных интересов?

Маркс писал когда-то, что за триста процентов капитал продаст родного отца. За тысячу процентов можно пойти на любые преступления. Залить кровью родную землю, утопить в слезах родной народ.

Смотрите же, кто пришел. Пришел хищник, ничуть не менее жестокий, чем его предок эпохи первоначального накопления.

Рабочие и крестьяне Азербайджана и Армении, опомнитесь. Подумайте, так ли уж велики ваши национальные разногласия? И не больше ли разногласия групповые или классовые, сколь старомодным ни казалось бы сегодня это слово. Что если под аккомпанемент призывов к национальному очищению, в дымке романтических лозунгов и призывов вами ловко манипулируют, чтобы под шумок обделать очень грязное и очень подлое дельце? Вспомните, сколько раз это уже бывало в истории!

Статья подготовлена по заказу редакции «Правда»
в декабре 1988 г., но не опубликована в ней.

2.2. ИНДУЛЬГЕНЦИЯ НА БЕСПОРЯДОК, ИЛИ ЧТО ТАКОЕ КРИМИНАЛЬНАЯ БУРЖУАЗИЯ

«Не надо пугать коррупцией!» – восклицают одни. «Долой жупел теневой экономики!» – требуют другие. «Пугать» – действительно никого и ничем не надо. «Жупелы» – вещь безусловно вредная.

Но что полезно? Что необходимо? Очевидно, такое знание, которое позволило бы людям самим разобраться в политическом механизме. Точное знание.

«О, боже мой, кто будет нами править! О горе нам!»

Вопрос, как мы понимаем, настолько серьезный, что, адресуясь к широким слоям читающей публики, считаю необходимым дать подчеркнуто аналитический материал, вплоть до чисел и формул. Понимаю, что для тех, кто не имеет специального интереса к предлагаемому мною предмету, единственным стимулом к чтению может быть та степень обеспокоенности происходящим, на которой грань между беллетристикой и специальной литературой – исчезает. Становится же мать родного ребенка весьма продвинутым дилетантом (а иногда – и специалистом) в области медицины, необходимой ей для лечения любимого существа.

Таким тяжелобольным сегодня является наше общество. Лечить можно, лишь понимая суть, политическую подоплеку очень сложных процессов. В этой статье я остановлюсь на двух взаимосвязанных понятиях – «административно-командная система» и «коррупция», стараясь вскрыть их политический смысл. Пока что в народе бытует чересчур упрощенное понимание этих явлений. Считается, например, что «ржавчина коррупции разъедает целостность нашего государства». Поверьте, это не так. Коррупция, увы, не разъедала, а, как ни парадоксально это звучит, укрепляла государство. И то, что его на самом деле разъедает, не есть коррупция.

Лидеры так называемых коррумпированных кланов, верховодившие в брежневскую эпоху, были в высшей степени заинтересованы в укреплении «Союза нерушимого», поскольку:

– во-первых, это позволяло «сжирать» централизованные госкапвложения (так называемое «хлопковое» дело);

– во-вторых, давало на откуп хозяйство в «вотчинах»;

– и, наконец, в-третьих, позволило выводить на рынок такой специфический «товар», как власть, обменивая его на жизненные блага по принципу, весьма близкому тому, который каждый из читающих эту статью более или менее прилежно зазубривал для того, чтобы «перескочить» экзамен по политэкономии. Помните:

ТОВАР – ДЕНЬГИ – ТОВАР-ШТРИХ

ДЕНЬГИ – ТОВАР – ДЕНЬГИ-ШТРИХ

То есть продажа товара на деньги с приобретением некоего большего товара (товар-штрих), покупка за деньги некоего товара с последующей продажей оного за большие деньги (деньги-штрих); подставьте в эти уравнения специфический товар-власть, и вы получите формулы коррупции:

ВЛАСТЬ – ДЕНЬГИ – ВЛАСТЬ-ШТРИХ

ДЕНЬГИ – ВЛАСТЬ – ДЕНЬГИ-ШТРИХ

То есть – либо власть обменивается на деньги, с тем чтобы, используя эти деньги как инструмент, добиться некой большей власти (например, дав взятку, скопленную от продажи своих властных возможностей, связанных с пребыванием в некоем кресле, усесться в более высокое кресло и начать собирать большую мзду), либо на деньги покупается должность, дающая большие деньги.

В любом случае, чтобы торговать властью, надо ее иметь. Чтобы власть была в цене, она должна укрепляться. Она и укреплялась, и тот или иной брежневский «воевода» крепко держал бразды правления, ибо его «кормление» было тем более «сытным», чем крепче сжимала его рука указанные выше бразды.

Подрывать этот механизм? Рубить сук, на котором сидишь? Никогда коррупционер этого делать не будет. А попробует – так союз коррупционеров с ним живо расправится: «Не опрокидывай кормушку! Она – общая!»

«Так они и жили, жили не тужили...»

Приходил новый «воевода», естественно, «вырубал» клан своего предшественника. Ибо, как говорят в республиках, «клан кланом вышибают». И начинал и дальше крепить «пролетарский интернационализм» и «союз территорий»...

Развал структуры коррупции – гибель! Тогда что же и кто же ее разваливает?

Пытаясь всерьез проанализировать структуру сил, заинтересованных в деструкции, разрушении государства, мы столкнемся неизбежно с еще одним нуждающимся в уточнении понятием, а именно: административно-командная система (АКС). АКС и коррупция, коррупция и АКС. Одно без другого не обходится. Коррупция есть, как мы уже видели, процесс, основанный на том, что власть способна на рынке (развитая коррупция есть неотъемлемое свойство именно высокоразвитых рыночных отношений, а не «родимое пятно социализма») выступать в виде товара. Товар же предполагает, в свою очередь, наличие продавца и покупателя. Продавец – это все тот же проклятый бюрократ, держатель властных отношений, а покупатель-то кто? Не может же процесс идти таким образом, чтобы один бюрократ покупал этот товар у другого? Если бы это было так, то пусть бы они там себе и коррумпировались. Нет, в обмене власти на деньги и денег на власть должны участвовать (и давно уже реально участвуют) две олигархии, две пирамиды: властная (бюрократия) и денежная – криминальная (иной у нас нет и быть не может) буржуазия.

Последняя ничуть не менее иерархиизирована, разветвлена, нежели первая.

И уж коль для бюрократического способа управления жизнью страны родилось название АКС (административно-командная система), то для вступающей в «диалог» с ней структуры придется употребить термин, адресующий к ее типологическому сходству с первой, ККС (криминально-командная система, попросту говоря – бандократия). Бюрократия – продает, бандократия – покупает... А мы? Предаем анафеме пресловутую АКС, даже не пытаясь определить, что же это такое.

Удалось ли кому-нибудь изобрести систему управления без подачи команд? До тех пор, пока существует самое гибкое, самое сложное исполнительное устройство и самое совершенное и суперсовременное управляющее этим устройством звено, блок или система (все зависит от сложности управленческих задач – и только!), связь между этими структурами будет осуществляться путем подачи команд. Все дело в том, как подается команда, как она формируется и как, наконец, принимается и воспринимается исполнителем.

Представьте себе, что с «горы власти» катится вниз команда – «лыжник». Очевидно, что он тем быстрее будет катиться, чем короче и круче будет путь. Это и есть абсолютная вертикальность, или командность. Случай же полной некомандности – это когда наш «лыжник» начнет кататься вокруг «горки власти», бесконечно согласовывая, уточняя, собирая визы, узнавая мнение вышестоящих лиц – и ничего не решая, не поднимая и не спуская вниз документ, от принятия которого зависит либо судьба страны, либо жизнь и здоровье отдельного человека.

Эту систему принятия решений или, точнее, их непринятия, отказа от подачи необходимых команд с одновременным выплевыванием бездны псевдокоманд каждый из нас неоднократно ощущал на своей шкуре. Бичевать командность в этом случае – значит валить с больной головы на здоровую. Сопрягать командность с тем или иным общественно-политическим строем, скажем так, некорректно. Действительно, командная система необходима (при любом общественном строе) в случае, когда потери от проволочек больше, чем возможные приобретения от полученного путем длительного обдумывания чрезвычайно точного, необыкновенно «правильного» решения. В боксе – если тебе наносят удар – время выбора и осуществления «ответа» должно быть меньше, чем время нанесения удара. Не успел – отправляйся в нокаут.

Бюрократический тромбофлебит, «чиновная демократия», оказавшая роковое воздействие на ход либеральных преобразований. Важные государственные бумаги – безнаказанно теряются, резолюции высших руководителей страны – годами вращаются в бюрократической центрифуге... Севший на своем самолетике на Красной площади мальчишка-немец – это что: следствие избытка командности, слишком высокой скорости принятия решений или дистрофия командного механизма? Думаю, что ответ абсолютно ясен. Белинский, помнится, писал о том, что России сегодня нужно строгое исполнение хотя бы тех законов, которые есть. Надеюсь, что этого человека трудно заподозрить в восторженном отношении к юридическим шедеврам царской бюрократической машины. Но еще страшнее – разрушение информационных тканей: последняя степень информосклеротических изменений – когда на крик ужаса: «Сделайте что-нибудь!» – вместо вразумительного ответа раздается безвольное урчание: «Бдраз-ту-ма-ва-те-бзатуу-у-у-у-...»

И все читают, судорожно пытаются распознать, разгадать, осмыслить бессмысленную абракадабру и боятся сами себе признаться, что это просто клинический маразм и что бормочущее существо пытается выговорить: «Да пойдите вы все на...»

Но и этого он уже не в состоянии сделать. А значит... А значит, в стране установилось право сильного. Любой, самый маленький деспот, сумевший сколотить банду себе подобных, может безнаказанно воплощать самый бредовый из своих замыслов. Примеров этому – тьма.

Но сегодня – не времена Белинского, и даже среднего размера информационный «тромб» грозит общесоюзной катастрофой. А чем же тогда чреват информомаразм, бормотание паралитика в ответ на сигнал о том, что техносфера рушится?! Рушится!! Рушится!!! Разумно-ли предавать анафеме командность и системность в условиях назревающего прогрессивного паралича? До игры ли в остроумные антиутопии, резонирующие со справедливым чувством абсурдности наличествующего способа управления?

Временные затраты на исполнение действия слагаются из времени, отпущенного на согласование (T₁), и времени, отпущенного на исполнение команды (Т). В этом случае коэффициент командности (k) определяют формулой: k=Т/(Т+T₁).

Высший уровень командности k=1, низший k=0. А реальный? АКС... Передо мной несколько цифр, характеризующих сравительный уровень командности:

в западных криминальных структурах – k=0,8;

в западных корпорациях – k=0,5–0,3;

в японских корпорациях – k=0,65–0,4;

в крупнейших компаниях новых индустриальных стран – k=0,7–0,8;

и, наконец, в ряде наших крупных министерств – k=0,03–0,035.

Представьте – 30 раз обращает бюрократическая карусель абонента, прежде чем выдать решение (не говорю здесь о его качестве!). Стоит ли искать какой-то особый «механизм торможения» при таком показателе? Хотите краха перестройки? Посадите за ржавый руль большегрузной машины народного хозяйства парочку интеллигентов из числа тех, кто на все случаи жизни имеет свой либеральный рецепт, и дайте им волю подискутировать! Коэффициент понизится до 0,015 и – «хорош!».

Мы вяло «вползем» в чрезвычайное положение.

Теперь – от способа подачи к структуре команды. Общественное сознание наиболее тяжело переживает именно этот аспект. Мы ненавидим (вполне справедливо) АКС за бред администрирования, регламентирования пресловутых советов крестьянину – когда и что надо сеять, учителю – как именно учить детей, за ту самую антисистемность, при которой каждый из нас отчитывается больше, чем работает, а на работе все еще должен руководствоваться правилом про «шаг вправо» и «шаг влево». Но АКС ли мы ненавидим? Имеем ли право говорить о некой вообще избыточности команд? Контроля? Есть зоны управления, формирования командно-контрольной матрицы, где омерзительна, унизительна, античеловечна воля к избыточности, детерминированности заданий и, что хуже всего, нерациональная тяга к предписанию технологии их реализации. УЖ КОЛИ ТЫ МНЕ ЗАДАЛ, ЧТО НАДО СДЕЛАТЬ, ТО ПОЗВОЛЬ УЖ МНЕ САМОМУ РЕШИТЬ – КАК ЭТО СДЕЛАТЬ! Казалось бы, очевидно! Но справедливо лишь для гибких исполняющих систем, то есть для ученого, учителя, крестьянина, токаря-инструментальщика 7-го разряда,– одним словом, «для лиц творческих профессий». В жестких же системах несоблюдение технологических предписаний чревато: мы знаем, например, к чему это привело на Чернобыльской АЭС. И каждый инженер понимает, что и сегодня соблюдение технологических предписаний – жесточайшее, с точнейшим выполнением допусков, ГОСТов и прочего – главное условие эффективности западных предприятий. Никакой переработки! Никакой сдельщины! Норма при стопроцентном качестве должна стоить сумасшедшие деньги, но уже при 90 процентах качества (или 80 процентах выполнения) пачка денег должна сократиться наполовину, а то и больше! «Нам не надо ваших инициатив»,– говорят рабочим технологи на создаваемых сегодня совместных предприятиях. «Пожалуйста,– точно то, что предписано, и ничего больше, но то, что предписано,– качественно и в срок».

Итак, абсолютизировать «отсутствие вмешательства во внутренние дела» производителя столь же глупо, как и недооценивать значение этого фактора.

Где-то мы резко перебарщиваем, где-то «недобарщиваем», и везде, повторяю, мы не в состоянии, как следует поощрив или как следует наказав, добиться строгого соблюдения предписаний, законов, инструкций, технологических требований – рабочих обязанностей, то есть команд. «Ну и че ты мне сделаешь, если я нарушу эти твои предписания?» Инфантилизм, отсутствие прививаемой с детства рабочей чести, исполнительной дисциплины, шабаш халтуры – не менее страшны, чем оруэлловские кошмары АКС... Бога ради, через какую болезненную, жесткую школу придется пропускать завтра миллионы разучившихся исполнять команды людей? Что придется им пережить, чтобы вновь обрести эту способность? Как будет выглядеть отрезвление после дающего индульгенцию на недобросовестный труд политического карнавала? Диктатура «вообще», свобода – тоже «вообще»?

Свобода от технологии? Свобода ГОСТов и допусков? «Дефективная» (в плане качества выпускаемых нами продуктов) демократия? Если опять как следует посчитать, то в 45 процентах общей площади так называемой «зоны управления» – мы (якобы!) контролируем в 10 раз больше позиций, чем надо, и в 85 процентах – не то (!), что надо. Не поощряем и не наказываем! Не в АКС опять-таки дело, а в том, чтобы работник экстра-класса (не в обороне, а именно в любой отрасли) жил качественно лучше, чем бездельник. Включая – менеджеров, руководителей предприятий. Известно, что для этого разрывы в заработной плате должны быть, как минимум, на порядок больше (то есть в 10 раз) – не меньше. И платить работнику (и менеджеру в том числе) надо не от прибыли, не от сдельщины, поощряющей все тот же ненужный вал, а от качества производимой продукции, точности выполняемого задания – в жестких зонах и эффективности – в гибких. Интересно, например, когда не так называемая успеваемость будет определять оплату педагога, а успехи учеников после (!) прохождения курса обучения? Как в западных вузах. Это бы – проконтролировать! Пусть модельер свободно ищет модель одежды, на то он и модельер. (Качество – можно «дегустировать», и не обязательно с помощью «рыночного» механизма.) Но пусть тот, кто пришивает пуговицу, пришивает ее так, как надо, и там, где надо, и именно того фасона, который предписал модельер. Пусть выполняет задание и технологические нормативы. Не выполняет – должен быть строго наказан,– и рублем, и административно, но так, чтобы действительно было больно. И – в этом случае – никаких профсоюзов! Мы сегодня и поощрять, и наказывать – разучились. Не научимся – не видать нам хороших вещей как своих ушей. Но, главное, нам надо жестко пресечь при этом разгул воровства, когда любой крадущий бездельник живет лучше, чем самый блестящий специалист. Сумеем выполнить эти условия – будет социализм, и не «демократический», «развитой» или «реальный», а – трудовой, когда «воздается вам по трудам вашим».

АКС... Ох, как нужны нам будут завтра:

– те, кто в состоянии будет четко реализовать сложную технологическую команду-модель (рабочие!);

– и те, кто в состоянии будет разумно построить модель (технологии);

– и те, кто сможет в меру жестко и деликатно проконтролировать (управленцы);

– и те, кто сможет сами, без команд, и днем и ночью ломать голову над созданием нового (ученые);

– и, наконец, нормальные «командиры», те, кто сумеет определить разумную меру вмешательства в технологические прерогативы исполнителя – количество степеней свободы в задании, которое тот получил, время, отпущенное на выполнение задания, качество рабочей силы и т.п. Иными словами,– построить инфраструктуру реализации модели. Найти способы подать «команды» нужным способом, найти критерии для правильной оценки исполнения.

Потому что не АКС нас сейчас пытает и мучает, а ИКС – иллюзорно-командная система, в которой нет ни одного из необходимых звеньев соотнесения идеального замысла с реальным его воплощением. Рабочим нужны не болтуны, а нормальные лидеры, слово – за ними. А иначе... Допустим, что некто застойный имел идиотские замыслы, а некто «перестроечный» – гениальные. Но толку-то, если ни гениальность, ни идиотизм не имеют механизмов реального воплощения в жизнь? Тогда, честное слово, становится попросту стыдно за свою инфантильную Родину, по-прежнему охотно «питающуюся баснями», как и во времена, когда Пушкин впервые определил эту ее трагическую готовность: «Легко пустой надежде предана, мгновенному внушению послушна, для истины глуха и равнодушна, а баснями питается она...» Не так давно пользовался популярностью почему-то казавшийся всем очень остроумным призыв: «Партия, дай порулить!»

Если бы не критический характер ситуации, если бы не желание отстроить «дорогу к переменам», являющуюся самым драгоценным приобретением последнего пятилетия, если бы не пассажиры в «авто», за руль которого рвется новый «водитель», то самым верным для (с ног до головы заплеванного) старого водителя было бы выйти, остановив машину, отдать ключи и сказать: «На, попробуй порули на здоровье!»

Через пять минут машина была бы в кювете, а пассажиры (оставшиеся в живых!) чинили бы расправу над «блестящим лектором», так завлекательно повествовавшим им об устройстве авто зарубежных марок.

Но, увы, эксперимент такого рода в принципе невозможен, аморален (ориентирован на большую кровь), а значит, неосуществим. Да и «лектора» тоже жалко. Не так у нас их много, хороших лекторов, чтобы ими пробрасываться. Пусть читает «лекции», пусть критикует грубость и некультурность советских «водителей» и несовершенство наших «машин» – только бы не трогал баранку, только бы не рулил, только бы хватило у него ума позволить «грубым и некультурным шоферам» (конечно же, только благодаря его, лектора, умным советам и консультациям) в лишенном комфорта автобусе на ухабистой колее вывезти, не опрокинув и не завязнув в грязи.

Вот и все. И потому покамест из трехбуквенных аббревиатур АКС, ККС и т.п. предлагаю отбросить две последние буквы: КС – то бишь «командная система», и, возвращаясь снова к «Коррупции», представить ее как процесс взаимодействия некоторой структуры «А» (администрация) со структурой «Б» (буржуазия, та, что – криминальная, другой у нас нет и не может быть – уже неоднократно подчеркивалось).

Итак. «А» и «Б» сидели на трубе... «А» упало, «Б» пропало, а на трубе остается та самая пресловутая коррупция. А если от детской считалочки перейти к формулам, то коррупцию можно определить в терминах теории множеств (теперь их в первом классе «проходят»):

Рис. 1

А для не любящих формул читателей нарисуем такую достаточно строгую схему:

Рис. 2

Итак, коррупция – это общая часть «втиснутых» друг в друга властных пирамид, их «пересечение» – структура, формируемая из «совместителей», тех, кто принадлежит одновременно буржуазно-криминальному и административному сообществу. Где есть две элиты – денежная и властная, почва для их диалога,– там есть коррупция. Но размещение пирамид в пространстве власти может быть разным: достаточно «безобидным» (конечно, в плане политическом), например, как на рис. 3:

Рис. 3. Компромисс «Б» и «А»

более опасным – см. рис. 4.:

Рис. 4. Конфронтация «Б» с «А»

И, наконец, возможна и такая страшная комбинация, как на рис. 5:

Рис. 5. Доминирование «Б» над «А»

В любом случае обязательное условие – вершина треугольника «Б» не должна принадлежать треугольнику «А». По типу жизни, социальным ролям лидеры второй пирамиды не хотят и не могут принадлежать к первой – это социальная «аксиома». Повторяю, лидеры структуры «Б» не принадлежат «А», а значит, лидеры структуры «А» не могут лидировать в «Б». Я делаю это утверждение, исходя не из того, что «А-шники – хорошие люди», я в принципе не хочу говорить здесь о людях. В такой игре – «все люди – числа», элементы сложного механизма власти, и не более того.
Теоретически предположить, что верхушка «А» вошла в команду «Б», я могу, здесь нет ничего невозможного. Но чтобы верхушка «Б» начала «отсвечивать» в коридорах официальной власти, где у слишком большого количества людей возникает слишком большая тяга к тому, чтобы составить на тебя досье, и где, помимо всего прочего, надо что-то делать, кого-то принимать, куда-то выезжать, за что-то отвечать?.. Нет уж, увольте. Лидеры «Б» – выше этого. Да и качество жизни у них давно уже не определяется официальной «кормушкой». Всякие там «четвертые управления», лечебные диетические и прочее. – это не для «белых людей». Потому их с такой легкостью и отдали на растерзание массе. Качество «настоящей жизни» давно уже измеряется для «Б» в совсем других величинах. И летают спецсамолеты «Б» со всех концов нашей Родины в столицу за долларовым питанием, висят на стенах картины из Эрмитажа, мягко подъезжают «мерседесы» к подъездам отнюдь не правительственных вилл, по отношению к коим «Горки-10» – унылая «скукота».
А если серьезно, то, конечно же, у «А» блага есть – и большие. В цифровом выражении совокупно качество жизни в серьезных эшелонах слоя «А» определяется в 1500 рублей в месяц (суммарный индекс на заработную плату, включая «блага» по пониженным ценам по-прежнему 1:2. На заработанный рубль – два льготных).
Далее, в слое АБ эта сумма примерно в 6–8 раз выше.
А чистое «Б» дает уже не зарплату, а доход, позволяющий поднять индекс еще примерно раз в 10. Вот почему «Б»-слой не боится «сдать» народу привилегии в виде «спецблаг». «Б»-слою они не нужны. Вот и спускают пар, натравливая заодно массы на «А»-шников. «На тебе, боже, что нам негоже!..»
Вот почему вы сто раз на дню услышите о коррупции и ни разу – о криминальной буржуазии. Первое – дискредитирует «А», тогда как второе может «заставить» то, что, по крайней мере, до последнего времени предпочитало себя не засвечивать. Пока коррупция была силой, о ней писали. О «сильных мира сего – молчат в тряпочку». Вывод – раз это начали столь сильно трепать, значит, это уже не та сила. И еще вопрос. Ведь коррупция накрепко спаяна с административно-командной системой. Наличие двух структур в общественном сознании не зафиксировано. А значит?.. Ударяя по коррупции, тем самым я добивал это самое «А»... Во имя чего?..
Представим себе на минуту, что маленькая симпатичная мышка взяла да отгрызла от «А» (под видом борьбы с АБ, то есть с коррупцией) некую изрядную толику (см. рис.5), вот эту –

Рис. 6. Приход слоя «Б» к власти под лозунгом «борьбы» с коррупцией

Вопрос – что делает мышка? Ответ – объективно высвобождает вторую пирамиду. А субъективно?
Субъективно, я думаю, борется с коррупцией. В этом плане я не хочу верить ни дифирамбам, ни проклятиям в адрес Т.Х.Гдляна, я знаю только то, что я не знаю. То же – по поводу членов Политбюро, и правых, и левых,– не знаю. И про радикальных наших лидеров – тоже не знаю... Простите, но – и знать не хочу!.. С меня достаточно того, что я вижу, куда ведет процесс. Это – главное. Это объективно. И я хочу остаться при этом знании. Остальное – для «дошкольного и младшего школьного возраста», для любителя хватать за рукав коррупционеров. Надеюсь, теперь уже понятно, что коррупция: в «себе и для себя» – меня попросту не волнует.
А волнует, как это ни прискорбно, действительно на этот раз обостряющаяся и действительно, увы, классовая – борьба. Попытаюсь доказать, что это и впрямь так. 1985 год. Административная структура провозгласила: «А давайте-ка, братцы, вы будете лучше работать, а мы – вам больше платить... и свободы добавим... вы лишь только работайте, преодолевайте застой!» Обозначим этот сигнал на схеме в виде взаимодействия структуры «А» с народом (см. рис. 7).

Рис. 7. «Радикально-демократические» или «национал-демократические» движения

С 1985 г. этот процесс начал набирать темп и представлять реальную угрозу интересам «Б». Действительно, укрепись подобного рода связь, и «А» могла бы получить решающее преимущество, укрепись власть, глядишь, и поумерились бы аппетиты «Б», чем черт не шутит... Шутить – он почему-то не захотел...
Двумя годами позже структура «Б», восстанавливая равновесие, обратилась к народу с другими лозунгами и призывами, воззвав к национальному чувству.
Оговорюсь – дело не в том, что эти чувства искусственно подогревались или вызывались. Они были. И деформации предшествующего периода – тоже были. И коррупция – тоже была, и еще какая! Но чей политический интерес – направить все это в русло сепаратизма?
Только структуры «Б», которая у себя в регионе замыслила пресловутую «елочку»:

Рис. 8.

Сверху – некое иностранное сообщество, этнический патронаж. Ниже–сама структура «Б».
Еще ниже – необходимая для управления администрация. И, разумеется, «подстилает» все это масса, одержимая националистическим психозом и за счет этого эксплуатируемая.
В ней, конечно, тоже – структура этнического доминирования. Этническая эксплуатация вдобавок к классовой.
Такая «елочка» хорошо известна по странам Латинской Америки, Африки. Вся страна не может приобрести такой вид, поскольку нужна непомерно большая верхняя «шапочка». Именно поэтому, а также исходя из типа протекающих сейчас социальных процессов, я не считаю, что центральная власть имеет такую конфигурацию. Имела бы – мы моментом ввели бы частную собственность, колумбийский «сценарий» стал бы реальностью и процесс возглавила бы «железная рука» товарища... Предлагаю каждому самому постараться найти кандидата.
Но в регионах процесс пошел именно этим путем. Миллионы людей, воодушевляемых самыми благородными чувствами, многие тысячи бескорыстных служителей идеи национального спасения. А наверху – несколько десятков «командиров»... Многоуровневый опосредованный процесс не требует того, чтобы миллионы людей з нали – кто наверху.
В итоге образовались хорошо нам известные мощные политические структуры, которые в силу присущих им при рождении свойств обречены на радикализацию и социально-политическую мутацию. Еще раз подчеркну, что не считаю, что каждый из новых нацдемократов подкуплен мафией. Отнюдь! Это могут быть абсолютно честные, бескорыстные люди, со своими убеждениями, вмонтированные в многоуровневый процесс таким образом, что им представляется полная возможность бороться с коррупцией, верить в демократический социализм и – работать на дело приватизации... В чьих интересах?
Соскальзывание с общедемократических лозунгов в поддержку перестройки, красных флагов и портретов перестроечных лидеров – к национально-демократическим воззваниям, к объединению всех своих на идее национального возрождения; далее – к агрессии против «чужих», иноязычных, иноверцев; затем – к устойчивой антицентристской и в этническом плане «антигегемонистской» направленности; и наконец,– сепаратизму. Это неизбежный удел любого такого движения, ибо цель – передача власти от бюрократии к бандократии... Цель – «елочка». Дальнейшую эскалацию тоже легко предусмотреть:
– «одна кровь, одна земля и (разумеется) один вождь» в каждом регионе;
– «железные» руки;
– этнический патронаж, очень скоро со все большим нажимом на народничество, почву, фундаментализм, то, что всегда составляло опору для «каудильо»;
– плата за переход в новое будет внесена за счет «инородцев» (на каждой территории они свои) и – попрошайничества, компрадорства, передачи^ своих клочков территории под чей-либо патронаж (по принципу «кто больше дает»).
Это типично колониальные модели («банановые республики»). Интеллигенция в них функционирует исключительно в виде послушного инструмента идеологического обеспечения «микробонапартов» (сусловщина в этом смысле раем покажется).
Неизбежными становятся военные конфликты между диктаторскими режимами, а в ряде регионов – отброс к типично феодальным структурам и формам.
Все процессы протекают под лозунгом частной собственности, как мгновенного исцеления от «коммунистической чумы», с целью легитимизации бандократии. Структура «А» – сброшена и (по закону маятника!) еще и уничтожена.
Но и это еще не все. Распад «империи» с образованием этнопатронажных структур неизбежно вызовет насильственное изгнание иноязычного населения. Миграционные потоки и выяснения отношений с позиции грубой силы, кровь, «крестьянские войны», отряды самообороны, разрыв коммуникаций, резкое возрастание катастроф в изношенной техноструктуре даже без чьей-либо злой воли.– вот что такое «построение светлого капиталистического общества» в нашей стране путем введения частной собственности.
Могут сказать, что все это торговля страхом. Отвечу. Во-первых, ничуть не большая, чем известные миру случаи апокалипсических сцен с кровавыми злодеяниями солдат. Военным и аппаратным путчем. Вот уж где удавалось продать страх по самой высокой цене!
Во-вторых, поток экспериментальных фактов в пользу излагаемой мною модели – множится: появление беженцев, националистические лозунги на наших городских площадях, все чаще и чаще перенос межэтнических конфликтов на субэтносы, и прежде всего на все пространство РСФСР, криминализация нашей действительности и политизация всех криминальных и криминогенных структур и потоков, очевидная тупиковость ряда конфликтов (кстати, предсказанная еще год назад!), слияние микроконфликтов в крупные очаги. Все это – на фоне не случайных антироссийских и антиармейских настроений. Говорю об этом не из квасного или ура-военного патриотизма, а как аналитик, не могущий не видеть, что именно эти две силы объективно, что бы ни думали слагающие их человеко-единицы, просто не могут не стоять на позициях сохранения целостности страны – и этим мешают осуществлению замыслов «Б»... Отсюда – по модели: «Если бы Бога не было, его надо было бы придумать». Если бы не было «Памяти» и тбилисских событий – то»...
В самом деле, вдумайтесь, расследование еще не закончено, а ведь опять – все знают, что и как там было, в Тбилиси. Имею основания полагать, что с той же точностью, как и насчет «коррупции»...
Дальше. Теперь уже безусловна тенденция к экспорту буржуазной, то есть «замечательной», революции. Это только ту, социалистическую, «ужасную», экспортировать было ну никак нельзя, категорически и безусловно! А буржуазную – за милую душу, то бишь за нашу и вашу свободу! Очевидно, что наша «свобода» будет свободой принять этак миллионов десять сгоняемого с «оккупированных» территорий русскоязычного населения (кто не верит, пусть проверит, прочитав материалы «Лиги национальной независимости!»), резкий рост (в связи с этим) национального экстремизма в метрополии (тогда и «Память» уже покажется раем) и эдак 40–50 миллиардов расходов на социальную среду для этих 10 миллионов, прибывших в злосчастную метрополию.
Дальше? Очевиден тезис, что цель (отделение Прибалтийских республик, например) оправдывает любые средства, в том числе гражданскую войну на Украине или, еще лучше было бы, подальше, где-нибудь в Средней Азии. Не здесь ли та метаидея, во имя которой должен будет полыхать сначала армяно-азербайджанский, а затем – уже и русско-тюркский конфликт?.. Куда как удобно будет в этом случае отделяться – на «мирном Северо-Западе»...
Дальше? Я готов привести документы, говорящие об эстонских претензиях на патронирование народов «угро-финской группы» (а мы, бедные, все арендный подряд внедряем да плодовитость свиноматок уже без малого 30 лет как подсчитываем). А тут – большая игра.
Хотя нет, эта игра еще средняя... Большая – за пределами нашей державы. Предположим только (а почему бы и нет?)... Распадение Варшавского блока, выпадение из него ГДР. Образование года эдак через три единой Германии, конечно же, более национально воодушевленной, нежели нынешняя ФРГ. Вливание в дело возрождения ГДР мощных инвестиций тех сил, которые вот уже 44 года ждут своего часа.
И – скорее всего – новая волна претензий к Восточной Европе. Ясно, таким образом, чьи интересы обеспечивает радикально настроенная часть национальной эмиграции.
И, наконец, объединенная Германия есть конец делу объединения Европы. Это тоже понятно. И есть кому и этого захотеть. И – заплатить.
Я хотел бы, чтобы этому анализу был противопоставлен другой. Но – тоже анализ!
Я не считаю описанный мною вариант фатальным и неизбежным. Как мне кажется, понимаю и борюсь за принятие мер, способных предотвратить такой нежелательный поворот событий. О послеиндустриальной модели для СССР я уже говорил вкратце и надеюсь, что сумею высказаться более подробно.
Ну а теперь как же насчет коррупции? Подобно тому как в борьбе со сталинизмом, я усматриваю три слоя:
фактологический – когда подробно описываются злодеяния сталинизма;
инструментальный – когда справедливое негодование народа превращается в инструмент демонтажа системы и реализации определенных глобальных целей;
и, наконец, типологический – когда сегодняшние антисталинисты применяют весь арсенал сталинских методов шельмования, наклеивания ярлыков, создания дутых дел, манипулирования толпами, деления на «белых» и «черных», деинтеллектуализации, несовпадения целей, декларируемых и преследуемых, религиозный фанатизм по отношению к иноверцам.
Тоже – насчет коррупции. Гнусная шутка? Безусловно! Но я опять же призываю увидеть в этом явлении три слоя:
фактологический – когда следователи собирают неопровержимый материал по поводу фактов коррупции. Тут – вопрос квалификации, добросовестности, смелости и всего комплекса свойств, слагающих честь и достоинство этой профессии.
Далее следует инструментальный слой – когда под лозунгом борьбы с коррупцией идет атака на властную систему и оголяется, освобождается структура денежная, та, интересам которой служит этот «страшный-страшный» коррупционер, нанятый новым буржуазным хищником.
И, наконец, типологический слой предполагает только возможность (подчеркиваю!) таких процессов, как сращивание пирамиды политической с пирамидой юридической. Такое сращивание – это лоббизм. Хотим ли мы, чтобы он пышно расцвел в нашем обновленном парламенте?
ЗАКОН-ПОЛИТИКА-ЗАКОН-ШТРИХ? ПОЛИТИКА-ЗАКОН-ПОЛИТИКА-ШТРИХ?
И, дабы хоть как-то предотвратить эту невеселую перспективу, я предполагаю исключить саму идею, саму возможность использования политических инструментов в юриспруденции, а юридических – в политике.
Политик, имеющий свое четкое кредо (либерал), не должен играть на юридическом поле против другого политика противоположной ориентации (консерватора). В этой игре любое утверждение – дискредитировано, любая истина – сомнительна.
Врач не оперирует ненавидимых и любимых им людей, юрист в подобном случае должен отойти в сторону. А общество?
Здесь, возможно, главная причина, по которой я вызвался анализировать эту щекотливую тему.
Хватаясь за простые формулы, общество рискует оказаться обманутым. Предлагаемая ему альтернатива «капитализация – сталинизация» – политический трюк.
Ловушка.

«Литературная Россия», № 51, 22.12.1989

РАЗДЕЛ 3
У ПОРОГА «МИРОВОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ»

От авторов. Никто не хочет слышать слова правды. Особенно те, кто обещает новые «райские кущи» и, может быть, искренне верит в это. Когда тебя лишают новой утопии благоденствия, основанной на «общечеловеческих ценностях», «едином мировом порядке», и заставляют посмотреть в лицо реальности, это всегда вызывает яростное сопротивление. Вот почему идеологи «рыночного утопизма», «больших кредитов» и «добрых, честных и благородных мировых финансовых и промышленных сообществ, клубов и корпораций» встретили буквально в «штыки» рассуждения С.Е. Кургиняна и его соавторов о преградах при вхождении нашей страны в «мировую цивилизацию».

Каких только ярлыков не вешали на него. Отдельные защитники идеи «растворения» бывшего СССР и России в мировых сообществах не могли успокоиться и по прошествии нескольких месяцев после выхода статей «Финансовая война» и «Договор с Черным пуделем». Чтобы разделаться с их автором и теми, кто давал ему информацию, пытались использовать весьма удобные для этого «послепутчевские разборки». В этом особенно преуспел «Мегаполис-экспресс» и обозреватель газеты «Россия» А. Евлахов, который обрушился с обвинениями в фальсификации на статью «Финансовая война» на парламентских слушаниях в Верховном Совете РСФСР «О роли организационных структур КПСС и Российской компартии в государственном перевороте 19–21 августа 1991 г.».

Но... время само ставит точки над i. Многие прогностические оценки и выводы, содержащиеся в предлагаемых в данном разделе статьях, уже сбылись. Причем, к глубокому сожалению, последствия критикуемых необольшевистских утопий и моделей «обвального» построения капитализма в стране «развитого социализма» оказались куда более разрушительными, чем можно было ожидать.

3.1. ФИНАНСОВАЯ ВОЙНА
(о двух сенсациях 1991 года)

Видимо, 1991 г. суждено стать сенсационным. Об этом можно судить хотя бы по двум событиям, оказавшимся взаимосвязанными между собой. Первым из них является нашумевшее «дело о 140 миллиардах рублей», вторым – заявление премьер-министра В.Павлова о том, что против СССР ведется финансовая война.

Обстоятельства сложились таким образом, что авторы настоящей статьи оказались волею судьбы в эпицентре этих событий, вызвав на себя огонь нашей «демократической» прессы. «Независимая газета», например, объявила, что именно мы,– эксперты корпорации «Экспериментальный творческий центр»,– навязали премьеру идею финансовой войны, а еженедельник «Мегаполис-экспресс» пошел еще дальше, заявив, что именно по нашему наущению КГБ планировало акцию по компрометации российского правительства на сделке в 140 миллиардов рублей.

Как же происходили события на самом деле?

140 миллиардов за 500 дней

Сложилось так, что в сентябре прошлого года нами по поручению руководства бывшего Совмина СССР был проведен экспресс-анализ программы «500 дней» с позиций возможных криминогенных последствий ее внедрения в жизнь. Давая негативный прогноз внедрения программы «500 дней», мы исходили в тот период только из гипотетических рассуждений и знания некоторых механизмов функционирования организованной преступности и «теневой экономики». Но нам и в голову не могло прийти, что прогноз на 100 процентов совпадает с реальностью.

Ключевым моментом в экспертизе программы «500 дней» являлся криминологический анализ разделов, посвященных конвертируемости рубля и валютным операциям. Напомним, что в соответствии с программой:

– всю торговлю на территории СССР предполагается производить только за рубли;

– предусматривается преобразование всех валютных магазинов, кроме экстерриториальных (в аэропортах), в коммерческие, торгующие на рубли;

– по существу, все предприятия и граждане смогут использовать валюту на своих счетах только для внешнеторговых расчетов, например для закупки товаров за рубежом;

– инофирмам, однако, разрешается открывать рублевые счета и использовать рубли для закупки товаров с их последующей продажей вне СССР за валюту (по специальным лицензиям). Кроме того, инофирмы могут продавать вне СССР за валюту свою продукцию, произведенную на принадлежащих им в СССР предприятиях;

– принимается законодательство об иностранных инвестициях и отменяются ограничения на размеры иностранного участия в акционерном капитале, вплоть до создания 100-процентных иностранных предприятий, регистрируемых в качестве советского юридического лица.

Приведенная схема «конвертируемости рубля» вела, на наш взгляд, к валютному удушению страны, прежде всего – международной организованной преступностью.

Техника этой операции выглядит так:

западный делец «X», имея миллион долларов, приезжает в СССР. Здесь он ищет «Y» – компаньона для выгодной ему сделки. Найдя последнего среди новоиспеченных предпринимателей (а мы уже знаем, из какой среды будет этот компаньон), «X» передает ему этот миллион и получает взамен 20, 30 или 100 миллионов рублей (по черному курсу);

на полученную рублевую массу «X» по ценам внутреннего союзного рынка (заведомо ниже мировых!) закупает необходимый товар и реализует его за рубежом по ценам мирового рынка;

одновременно «X» сумму в миллион долларов, полученную «Y», снова вывозит за рубеж и кладет на счет «Y» в зарубежном банке.

Этот многозвенный механизм может быть упрощен до однозвенного: «X» и «Y» образуют совместную акционерную компанию – «X» не ввозит ни доллара, так как при полной реализации программы «500 дней» «Y» доллары в СССР уже не нужны в связи с ликвидацией валютных магазинов. «Y» просто закупает необходимый объем продукции и передает «X», который накапливает валюту на его счете за рубежом.

В результате государство не получает ни цента, СССР окончательно выключается из мирового валютного потока и одновременно «открывается» Западу. Все валютные операции будут проводиться зарубежными банками.

Возвращаясь к технологии взаимодействия «X» и «Y», необходимо учесть, что «X», для того чтобы «Y» имел возможность закупать необходимую для него в СССР продукцию на рублевую массу, должен создавать эту рублевую массу. Каким путем? Путем выбрасывания неконкурентоспособного на Западе ширпотреба на внутренний рынок в СССР по крайне высоким ценам в рублях.

Одновременно это даст возможность «отрегулировать» нашу экономику, стимулируя ее развитие с точки зрения спроса западного покупателя. В первую очередь произойдет «удушение» производства товаров так называемой группы «Б». Развиваться будут добывающая промышленность, экологически вредные производства. Экологически чистая продукция сельского хозяйства, производимая в ряде регионов, целиком будет вывозиться из страны. При этом возможно кратковременное снятие социальной напряженности за счет ввоза «сюда» уже не пользующихся «там «спросом товаров (сигареты, вино, синтетика).

Валютная биржа отсутствует, Госбанк – пустой, управление банками из-за рубежа. Выброс товаров пойдет, а эмиссии долларов не будет, поскольку их не придется печатать для ввоза в СССР. Итог – резкое укрепление доллара, понижение его инфляционного индекса. И – полное валютное обнищание СССР.

Вот такой мрачный прогноз вытекал из криминологической экспертизы «500 дней» в сентябре прошлого года.

Теперь вернемся к сделке в 140 миллиардов рублей.

Послушаем действующих лиц.

Г. Фильшин: «Еще с осени прошлого года была начата работа с зарубежными фирмами, которым мы предложили поставлять товары и продовольствие на наш рынок и продавать за рубли, одновременно разрешив им вырученные средства вкладывать в нашу же экономику. Таким образом, сразу убиваются два зайца: с одной стороны, удовлетворяется потребительский спрос, а с другой – в промышленность, сельское хозяйство вливаются дополнительные финансовые ресурсы» (из интервью «Известиям» 25 января 1991 г.);

«... Мне был представлен список товаров, в том числе 700 тысяч тонн мяса, 300 тысяч тонн масла и т.д. Вот это и послужило основанием моей поддержки этой сделки. Ни о каких обменах рублей на доллары в этом обсуждении речь не шла» (из выступления на сессии Верховного Совета РСФСР по поводу сделки).

Представитель фирмы «Доув трейдинг интернэйшнл» К.Гиббинс: «Речь пока не шла о каких-то конкретных товарах или продуктах на всю эту сумму, хотя наша фирма и выразила готовность поставлять их... У нашего контракта главное достоинство именно в том, что ни рубли, ни доллары не будут пересекать границу. Доллары останутся в Швейцарии, а рубли – в России. Кредитный трансферт! Все великолепно!» (из интервью «Советской России» 26 января 1991 г.).

Из заключения экспертной комиссии Госбанка и Минфина СССР: «...Рубли, необходимые для расчетов с инопартнером, соучастники сделки рассчитывают получить от реализации в РСФСР потребительских товаров, закупаемых за границей на инвалюту. Реализационная стоимость этих товаров должна составить не менее 166 миллиардов рублей. По оценке экспертной комиссии, исходя из показателей доходности импорта на СКВ, стоимость потребительских товаров в розничных ценах составит всего около 30 миллиардов рублей. Таким образом, 136 миллиардов рублей могут быть получены только путем значительного – более чем в 5 раз – превышения цен на импортные товары. В ином случае для выполнения обязательств потребуются выделения бюджетных ассигнований, что в условиях дефицитности бюджета России неизбежно повлечет за собой дополнительную эмиссию денег и подтолкнет инфляцию;

...столь значительные суммы рублевых средств, сосредоточенные в руках иностранных инвесторов, дают им потенциальную возможность установить контроль над значительной частью российской промышленности;

...накопление иностранцами рублевых средств, полученных в результате обмена иностранной валюты по договорному курсу, дает им значительно более выгодные условия при переходе СССР к рыночной экономике по сравнению с советскими и совместными предприятиями. Это в значительной степени снижает стимулы для иностранных инвесторов организовывать производство товаров в СССР, поскольку с меньшим риском и усилиями их можно будет получать в результате посреднических операций».

Из комментария специалиста – экономиста П. Гончарова: «...ни при мобилизации свободных средств предприятий и организаций, ни в кредитных ресурсах банков такой объем средств практически невозможно собрать – 140 миллиардов рублей. Следовательно, речь идет о сделке, в которой с советской стороны предлагалось заемное или долговое обязательство в виде «сертификата» на 140 миллиардов рублей. Ни о каком «кредитном трансферте», абсолютно невразумительном для банковской практики как просвещенного Запада, так и рутинной Отчизны речи нет и не может быть. В реальной банковской практике есть лишь одна форма движения документов. Эти документы – аккредитивы. Тогда по логике сделки с советской стороны должен был выставляться безотзывной аккредитив на сумму 140 миллиардов рублей.

Этот аккредитив для иностранного держателя был бы реальным платежным средством, несмотря на то что для советских участников он носил бы, по существу, фиктивный характер. Таким образом, реальный долг государства иностранному держателю в сумме 140 миллиардов рублей заключался бы в безнадежной претензии иноучастника к материальным ценностям в сумме цен, равной 140 миллиардам рублей.

...Эта сделка – гротеск, пародия на предпринимательство. Группа лиц присвоила себе право эмиссии платежных средств. Могла вдвое увеличить инфляционный показатель» («Экономика и жизнь», 1991, № 14).

Таким образом, наш прогноз, к сожалению, оказался близким к реальным развитиям событий. Правда, мы предполагали, что могут возникнуть миллионные сделки, а возникли многомиллиардные.

Теперь о финансовой войне.

БИТВА ДЕНЗНАКОВ

Когда премьер-министр В. Павлов заявил о том, что против СССР готовилась финансовая диверсия, мы очень заинтересовались и насторожились. По многим причинам. Во-первых, мы уже несколько лет исследовали такой феномен, как «финансовая война». Во-вторых, нами неплохо отработана методика аналитического сопровождения сенсаций, которая помогает быстро устанавливать, что это – блеф или нечто реальное? В-третьих, заявление премьера было слишком серьезным, чтобы пройти мимо.

Итак... Премьер-министр В. Павлов употребил термин «финансовая война». Что это означает для советского гражданина, как он самоопределится к этому термину, как отнесется к заявлению премьера?

Да очень просто! Если симпатии гражданина на стороне «консерваторов», то он переживет миг удовлетворения. Мол, так и есть – заговор «определенных сил», которые хотят погубить страну (ЦРУ или масоны, евреи или немцы – внутренние или внешние враги). А «демократ» возмутится: надо же, опять врагов ищут!

Дело премьера – отвечать за свои слова. Его источники информации, надо полагать, неизмеримо шире и глубже тех, которыми располагают независимые исследователи. Поэтому наша задача – не опровергать или подтверждать. Мы хотим вооружить читателя некоторыми сведениями. Чтобы он мог самоопределиться со знанием проблемы.

Начать придется с трех ключевых вопросов. Первый. Что такое финансовая война с точки зрения мировой практики? Является ли это понятие политической реальностью или же это блеф?

Второй. Случались ли когда-либо в истории финансовые войны? Когда, с какими целями, какими средствами и ради чего?

Третий. Возможны ли такие акции сегодня и кто в состоянии вести на нашей территории такую игру? Каковы возможные сценарии?

Так что же такое финансовая война? Финансовая война – это составная часть войны экономической, которая, в свою очередь, является компонентом так называемой стратегии напряженности. Финансовые битвы могут вестись любыми силами, имеющими достаточные финансовые ресурсы, соответствующие структуры и связи. Сегодня, как показывает практика, таким набором средств располагают отнюдь не только конкурирующие с нами государства. Более того, сами по себе государства могут оказаться жертвами авантюр мощных финансовых группировок, имеющих свои клановые интересы. Не исключено, что групповые интересы могут и не совпадать с интересами своих «родных» стран. Только люди, воспитанные в наивно-марксистском духе, уверены в том, что между государством и «какими-то там» монополиями не может идти необъявленных войн. Именно нам, совгражданам, трудно поверить в такой факт: кто-то внутри страны вздумает противостоять государству. Жупел нашего тоталитарного государства мешает человеку понять суть расстановки сил в современном мире. А в нем все, между прочим, хрупко и неустойчиво. Ни о каком отдельном социальном компоненте нельзя говорить как о монополисте, как о целостном субъекте. Все там пронизано противоречиями, столкновениями, «войной всех против всех». В этой-то «тотальной войне», как это ни странно, и рождается высокий уровень динамики иноземных обществ.

Трудами высоких интеллектуалов, подвижничеством великих государственных деятелей, страданием народов куплена та современная культура, благодаря которой перманентно удается удерживать в равновесии этот клубок противоречий, ошибку групп, систему взаимно отрицающих друг друга частей. Для нас эта система сегодня недостижима. У нас, увы, просто нет времени на то, чтобы такую культуру сформировать, согласовать, увязать и сопрячь. Мы как общественная система устроены гораздо, гораздо элементарнее, традиционнее, схематичнее.

И, пожалуй, наиболее трагично то, что ни они, ни мы не можем понять, как многое нас разделяет. Они описывают нас в своих терминах, пытаются нас уподобить то Испании позднего Франко, то пиночетовскому Чили, то Ирану, то Восточной Европе. Все тщетно! Метод аналогий не работает. В этом и сила, и слабость нашей великой страны.

Мы же, стремясь понять Запад, описываем его в нашей системе отсчета, в наших культурно-исторических традициях, на нашем политическом языке. Вот и выходят они у нас то белыми, то черными, то империалистами, то полубогами, то врагами, то друзьями.

А они? Они – по ту сторону от всего этого. Они реализуют только один интерес – свой собственный. И в этом их сила. Высочайший уровень культуры – этот закон диктует Западу свою логику действий и в политике, и в науке, и в культуре, и в межгосударственных отношениях.

Один из наших западных коллеге ужасом почти мистическим вопрошал нас: что такое война законов? Например, между СССР и РСФСР. Как такое вообще может быть? И как при наличии хотя бы двух противоречащих друг другу законов можно не развалить экономику в считанные дни? Мы пытались объяснить ему, что в нашей стране никто и никогда по законам не жил, что законы здесь означают совсем не то, что в США или Швеции. Мы даже воспроизвели знаменитую фразу Белинского: «Счастье и несчастье России в том, что ни один закон не проводился в ней последовательно». Конечно же западный коллега ничего не понял.

Другой специалист просил объяснить, зачем, имея несоизмеримое экономическое превосходство, Центру нужно было вводить танки в Литву?

В этом их культура: никогда не использовать силу там, где можно обойтись другими средствами.

Великие западные державы воевали сравнительно редко, особенно США. Они тратили в войнах неизмеримо меньше человеческого ресурса и неизмеримо больше ресурса технического, благо он всегда в изобилии. Последний пример – Ирак. Но те же США никогда не прекращали экономические и финансовые войны. Вели непрерывно. Исходя из того, что «победа без войны» (название книги Р. Никсона) дешевле, выгоднее и полнее победы военной. Горе слабому – вот краеугольный камень той культуры, ее максима.

А наш нормальный обыватель думает: неужели добрый, вечно улыбающийся американец может хотеть кому-то вреда? Мы снова имеем дело с культурой, парадигмальной ошибкой. «Улыбающийся американец» никому не хочет вреда. И пользы – тоже никому не хочет. Американец вечно занят только одним – он ищет выгоды себе. Вот и все. И если финансовая война ему выгодна, то никакое правительство его не удержит. Да и не должно. Пусть следят и удерживают те, кому выгодно, чтобы против них воевали.

Ввязавшись, «не зная брода», в открытую экономику, открывшись невесть кому и непонятно, на какой манер, не имея государственных инструментов, способных послужить защите интересов СССР в новых (беспрецедентных) условиях мировой хозяйственной деятельности, можем ли мы рассчитывать на то, что нас, извините, не разденут догола? Ведь все для этого есть. В СССР и банки не банки, и биржи не биржи! Так чего же мы хотим? Цены чудовищно деформированы, большинство наших «новых политиков» вопиюще безграмотны. Республики, области и районы воюют между собой. Чего же ждать в подобных условиях? И на кого пенять-то? Только на себя.

Финансовые войны, как свидетельствует история, ведутся непрерывно. Валютная интервенция (так назвал ее премьер-министр) – лишь один тактический прием бескомпромиссных битв, которые ведут между собой денежные знаки.

КОЕ-ЧТО О ТИПОЛОГИИ

Поясним хотя бы бегло типологию дензнаковых битв.

Известны финансовые войны как элементы войн обычных. Видимо, все что-то да слышали о финансовой афере фашистской Германии, предпринятой против Англии. Не будем вдаваться в подробности (кстати, чрезвычайно интересные). Напомним лишь некоторые нюансы. Фальшивые банкноты немецкого производства обнаруживались то в одной, то в другой стране вплоть до 60 – 70-х годов. Недаром шефами координационного центра фальшивомонетчиков были сам адмирал Канарис и сам Гиммлер. Небезынтересно, что ни один из соратников Гиммлера и Канариса, ответственных за аферу с фальшивыми деньгами, не пострадал.

Что касается нашей страны, то зарубежные аферы с фальшивыми советскими деньгами начались с середины 20-х годов. Полководцами этой необъявленной войны были фигуры не второстепенные. Эмануэль Нобель (племянник основателя гуманного фонда), генерал Макс Гофман, Шалва Карумидзе, Спиридон Кедиа, Георг Эмиль Белл. Банкиры, акционеры, генштабисты, политические деятели, разведчики и т.д. Это избранное общество объединяла цель, которую Гофман сформулировал так: «Эти объединенные державы (Франция, Англия и Германия. – Авт.) должны своей совместной военной интервенцией свергнуть Советское правительство и восстановить экономически Россию в интересах английских, французских и германских экономических сил. Ценным было бы участие, прежде всего экономическое и финансовое, Соединенных Штатов Америки. При этом были бы обеспечены и гарантированы особые экономические интересы Соединенных Штатов в русской экономической области».

В 1926 г. идея «свержения Советского правительства путем выпуска фальшивых денег» стала интенсивно реализовываться при помощи влиятельных политических сил Англии, Турции, Болгарии, Персии, Румынии, Польши, Финляндии и Чехословакии. Крупные суммы фальшивых советских денег уже в 1928 г. поступали из Парижа. Там «производство» организовали Мясоедов (бывший вице-губернатор Сувалок), Симанович (бывший личный секретарь Распутина) и белогвардейцы Эристов и Литвинов. В том же году прусская криминальная полиция разоблачила фальшивомонетчиков. Правда, в результате действий «неизвестных» политических сил никто из них наказания не понес.

Есть и такой тип финансовых войн – мафиозный. На современном рынке только банки могут организовать международный оборот капитала. Например, сицилийские мафиози доходы, полученные от торговли героином, вкладывают не только в сицилийские банки, но и в ломбардские, швейцарские и американские. Мафиози организуют и собственные «финансовые общества», которые занимаются международной спекуляцией валютой. Они, в частности, завышают импортные цены и снижают экспортные цены на товары, наживаясь на таких операциях.

Итальянские мафиози проводят до изумления простые и эффективные операции с текущими счетами с помощью изъятий и вкладов денег одновременно в Италии и за границей. Для этого достаточно иметь в группе иностранца, который живет в Италии, но имеет свой текущий счет и за границей. Это называется повторным оборотом денег. Такой ход хорошо заметает следы доходов от таких деликатных дел, как получение выкупов за похищенных людей.

Уклонение от уплаты налогов – тоже разновидность финансовой войны. Те же итальянские мафиози открывают огромное количество фальшивых счетов на большие суммы. Этот путь великого обмана налоговых ведомств – солидная база масштабных мошеннических операций. Шумные скандалы по поводу неуплаченных налогов промышленниками, кинозвездами, политическими деятелями – повседневность любой капиталистической страны. Так же, кстати, как и разоблачения дельцов «теневой экономики».

А мы у себя дома наслышаны, что стоит ввести в СССР рынок – и отечественная «теневая экономика» исчезнет. И верим, наивные! Хотя, по оценкам зарубежных специалистов, удельный вес этой самой «теневой экономики» в современных капиталистических странах составляет минимум 15 процентов от объема производства (и это без «неучитываемого» наркобизнеса).

И, наконец, четвертый тип финансовых войн – экономическая диверсия. Эта разновидность легко демонстрируется примером Польши. В 70-х годах страну искусно втянули в поток экономических сделок. Да так, что после 5 – 6 лет «взаимных интересов» ее внешняя задолженность составила сначала 18 миллиардов долларов, а затем мгновенно подскочила в полтора раза!

Механизм экономической диверсии был простым. На первом этапе операции западные партнеры поставили в Польшу предприятия, заверив, что в виде оплаты будут брать произведенную на этих предприятиях продукцию. А на втором этапе... партнеры взяли да и отказались эту продукцию брать! Сбыт, таким образом, притормозили, а сумма польского валютного долга полезла вверх. Потому что в соответствии с первым этапом этой акции поставки с Запада и сырья, и оборудования, и запасных частей продолжались! Началось буквально ограбление. Но мало того. Западные бизнесмены резко повысили учетные ставки-проценты на уже выданные и выдаваемые кредиты. Теперь польский долг мог уже расти автоматически. Для полной гарантии успеха потребовались силы внутри страны, которые сумели бы резко сократить и без того скудный экспорт польской продукции на Запад. И по законам финансовой войны такие силы внутри Польши, разумеется, были найдены. Как говорится, всего и делов-то!

Но самое интересное в этом сценарии вот что. Когда силы «прогресса» свое дело сделали – и даже оказались у власти,– долги им за оказанные услуги Запад не простил. Тут могут быть возражения. Польша не сумела произвести конкурентоспособную западную продукцию – сама виновата. Главный же виновник краха польской экономики, естественно, социализм, который вообще не может предложить эффективной экономики, эффективного производства. Сколько этому строю, мол, ни помогай, все равно он недееспособен. Возражения можно было бы принять, если бы не одно обстоятельство, хорошо известное западным политологам, но полностью замалчиваемое у нас. Еще в 1972 г. спецслужбами Запада был разработан план финансовой войны против Польши под кодовым названием «Хилекс-5». У его истоков стояли такие известные политологи, как Збигнев Бжезинский и Ричард Пайпс, который, возглавив при Рейгане специальный отдел коммунистических стран при госдепартаменте, заявил: «Сильный не должен бояться. Пусть устрашится тот, кто слаб». Вот вам и «голубь мира». К моменту прихода Рейгана в Белый дом были разработаны, как минимум, три сценария дестабилизации Польши. Ни Бжезинский, ни Пайпс этого не скрывали. А версия о том, что в 1981 г. Польша «сама» не справилась со своими трудностями, ими же и классифицировалась как «наживка для дурачков». Научное честолюбие не позволяло Бжезинскому и Пайпсу (особенно Пайпсу, прозванному за стремительную карьеру «советолога» «счастливчиком Риччи» и осуждаемому коллегами из госдепартамента за самомнение и болтливость) скрывать свое авторство по части того, что происходило в Польше.

Удивительно все-таки, почему и у наших реформаторов, вопреки реалиям, такое непоколебимое убеждение в том, что «Запад нам поможет»? Ведь поклонники «их образа жизни» вроде бы должны знать и «их нравы».

Здесь не место для изложения полной типологии финансовых войн. Нам представлялось важным подтвердить, что такие войны существуют и ведутся непрерывно. Со времен Древней Финикии и до сих пор.

ТЕАТР ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

А теперь о самом главном. Что такое финансовая война на территории СССР? Возможна ли она, кто ее может вести и с какой эффективностью?

Потенциальная эффективность ее, сразу скажем, огромна! И страна наша идеальна с точки зрения тех, кто хотел бы «денежную» войну вести. Идеальна – это богата, сумбурна, наивна. А значит, абсолютно беспомощна. Разберемся и в этом поосновательнее. Спрашивается: кто может вести финвойну с СССР? Отвечаем – любой. Любой субъект, имеющий несколько миллионов долларов и способный создать хотя бы один банк на территории СССР (хотя бы и через советских подставных лиц). Стратегия известна. Но как это все-таки делается?

Создается стартовый капитал в несколько миллиардов долларов, причем на короткий срок. Потом организуется банк на территории СССР (желательно через подставных лиц). Далее – часть суммы обменивается на рубли по курсу «X» рублей за доллар. (Сейчас этот «X» на черном рынке равен примерно тридцати.) Затем эта часть вбрасывается на внутренний рынок денег СССР. В ответ возникает нелинейная, что очень важно, инфляция. Суть нелинейности в том, что товар обесценивается не в строгой пропорциональности к росту денежной массы, а в условиях финансовой неустойчивости и нарушения пропорций – гораздо быстрее. Таким образом, обмен доллара теперь уже будет идти по еще более высокому курсу (допустим, не 1 доллар за 30 рублей, а 1 доллар за 40 рублей). Но это еще не все.

Вторая часть стартового капитала (вспомните о ней) обменивается на рубли уже по самому новому курсу. Что же получилось? А то, что часть стартового капитала «как бы» выброшена «на ветер», потрачена «ни на что», но это лишь «как бы». Ибо «первые» деньги возвращены с лихвой, поскольку вторая часть капитала пошла на покупку рублей, значительно более выгодную. Потому что первая часть выполнила свою тактическую задачу – сбила курс рубля. Здесь все решает конкретика: степень неустойчивости рубля и объем стартового капитала. Ведь если капитал мал, то на сбив курса уходит большая часть его, что невыгодно.

Очень хотелось бы привести хотя бы элементарную математическую модель процесса. Однако статья журнала не та форма, к сожалению... Но уверяем: спекулировать валютой – трудный вид бизнеса. Тут нужно иметь голову на плечах!

Продолжим. А если операцию на сбив прокрутить раз этак пять? Гиперинфляция обеспечена! Что при такой экономике, как наша, очень даже возможно. Ведь СССР – это страна чудес. Некоторые товары, в основном сырье, здесь идут по ценам гораздо ниже мирового уровня. Нефть, к примеру. Мировая цена нефти что-то около 100 долларов за тонну. А наша внутренняя – 60 рублей (тех самых деревянных, которые 1:30) за ту же тонну. То есть... 2 доллара! Так как же разорить такую страну?! Качай сырье. Дестабилизируй рубль. Снова качай. Отличный бизнес!

Можно поступить еще более лихо. Не обязательно обменивать доллары на рубли. Есть и такой ход – ввоз дефицитных и престижных товаров: компьютеров, шмоток. Важно, чтобы цена на них была безумно завышена. Вывозить же сырье, на которое цены столь же безумно занижены. И бить, бить, бить этот и без того деревянный рубль. Дробить его в щепки. А уж потом благородно отправлять крохи своей сверхприбыли на «гуманитарную помощь».

Так и сорганизуется сверхвыгода. А проще: именно так тихо «грохочет» финансовая война.

По нашим расчетам, при стартовых капиталах порядка 10 миллиардов долларов финансовая битва с СССР имеет рентабельность около 200 процентов годовых. При такой прибыли «спонсоры» быстро появятся. Скорее всего, как мы полагаем, это будут «частные спонсоры». И работать они станут не ради свержения общественного строя. Только из-за выгоды. Если же и строй рухнет – очень хорошо. Поскольку новый с лихвой вернет «упущенное». Словом, возможностей тьма! И предложений, по-видимому, тоже. И желающие уже есть, судя по последним финансовым разоблачениям. К таким же выводам приходят и эксперты Внешэкономбанка СССР и МВД СССР. Они полагают, что в стране уже сложилась система неконтролируемых скрытых сделок по покупке валюты за рубли. Причем функционирует эта система в обход существующих правовых актов, в соответствии с которыми такие сделки можно проводить только на аукционах Внешэкономбанка СССР!

А вот подробностей о том, откуда будет нанесен удар – из Австрии, Швейцарии, Нидерландов,– мы не знаем. Знаем же другое: удар будет наноситься, вероятнее всего, негосударственными структурами. Все гораздо хитрее и сложнее. Он должен быть нанесен – вот что мы прогнозируем с высокой вероятностью.

Жутко становится и по другим причинам – если никто не будет парировать такие удары. Или удары могут последовать с разных сторон и с разной силой. Тогда инициаторы финансовой войны с СССР получат такой «эффект», которого и сами-то не хотели бы. Потому что, если свою войну начнет вести Европа, свою – США, свою – частные корпорации, свою – наркобизнес и свою, так скажем,– исламский мир, то сумма этих войн даст такой резонанс, который будет почище термоядерной катастрофы и для Европы, и для США, и для прочих. Так что очень надо стать реалистами. Лучше поздно, чем никогда.

Кстати, вопрос к правительству: не пора ли создать в стране мощную централизованную систему валютно-таможенного контроля, которая отслеживала бы не только перемещение товаров через границу, но и соответствующую репатриацию валюты за эти товары на основе данных таможни? Сейчас такой системы нет. Но есть опыт, как у нас любят говорить, «цивилизованных стран». В частности, Франции 70-х годов. Там в связи с финансовыми проблемами было введено большое количество валютных ограничений. Ведь у Запада действительно есть чему поучиться! И созданию единых централизованных органов валютно-таможенного контроля, и разработке универсальных электронных систем слежения за валютными операциями. Которые, между прочим, могли бы прекрасно заменить огромный сектор Госкомстата. Дел действительно немало. Если только уже не поздно.

ВОДЯНОЙ ВЫЙДЕТ ПОЗЖЕ

Теперь мы надеемся, что читатель подготовлен к восприятию сенсационного, по сути дела, за явления премьера В. Павлова на совершенно сознательном уровне. Вот и давайте вместе оглянемся и проанализируем: что тут, за словами премьер-министра,– блеф, фантазии или некая реальность? Мы же хотели бы начать эту часть разговора с немудреной китайской притчи. Если хочешь, чтобы водяной вылез из болота, брось в болото камень побольше. Сначала полетят брызги. Оглушительно заквакают лягушки. И вновь воцарится тишина. А через некоторое время выйдет из воды сам водяной...

История интервью В. Павлова развивалась по этой притче. Сначала оглушительный шум Запада. Брызги политической грязи. И ... затишье! Но через некоторое время Запад всерьез заговорил о финансовой войне. Запад заговорил – это похвально. А вот у нас эта тема по-прежнему «затабуирована». Стоит только коснуться проблемы государственной безопасности, сразу же возмущения-подозрения: возврат, мол, к эпохе «холодной войны». Но состоятельно ли такое противопоставление – безопасность страны и «холодная война»?

Мы отслеживаем «сенсацию премьера» с момента ее рождения до сегодня. И убедились – не должно быть табу на любую сколь угодно острую тему. Что же происходило вокруг «сенсации»?

Наша пресса немедленно откликнулась публикацией огромного количества негативных оценок этого интервью западными политиками и экономистами. Цитаты из западных источников буквально кричали о вымышленности обвинений и несостоятельности тезисов В.Павлова по поводу финансовой войны. Такое единообразие западного мнения нас удивило. Обычно западные общества не отличаются стандартным мышлением. Решили проверить, действительно ли вся западная пресса столь «монотонна» в данном случае. Сомнения подтвердились. На самом деле западная печать изобилует информационными сообщениями, дающими совсем иную оценку интервью Павлова, нежели те, которые цитируются нашими газетами. Мы и приведем цитаты из «другой серии».

Итак, американская газета «Джорнэл оф коммерс энд коммершл» от 15.02.91 г. Автор Майкл Лелевелд считает, что обвинения Павлова «имеют под собой определенные основания». И далее из этой же статьи:

«...Президент американской ассоциации экспортеров и импортеров Юджин Милош сказал в четверг, что два месяца назад ему предложили участвовать в сделке компании «Доув трейдинг». Его заверили, что он сможет приобрести рубли по курсу 1 рубль за 6-7 центов... с предоставлением гарантийного письма относительно того, что он сможет использовать эти деньги на советском рынке. Эта сделка вполне соответствует обвинению Павлова, что западные банки приобретают рубли по низким ставкам, с тем чтобы купить за бесценок советские предприятия, когда начнется приватизация».

«...Распространились слухи, что советские бизнесмены привозят рубли в Западную Европу, обменивая их на доллары и немецкие марки по высокому курсу – 50:1. По словам авторитетного вашингтонского эксперта по международному банковскому делу Роджера Робинса, поступают сообщения, что представители Советов, занимающиеся торговлей медицинским оборудованием, переводят большое количество рублей в западноевропейские банковские центры... речь идет об огромных количествах. По словам Робинсона, вполне вероятно, несмотря на заявление об обратном, что некоторые банки отложили какое-то количество рублей для их использования в будущем и что спекуляция рублями возможна».

«...Вопрос о том, достаточно ли количество этой валюты, чтобы оправдать реакцию Павлова или страх перед заговором... Без сомнения, гораздо разумнее было бы попытаться понять причины его бурной реакции, чем просто называть его «глупцом»...»

«...С точки зрения Советов, легко представить себе связь между сделкой России с рублями и политическими целями российских политических деятелей, которые борются против Горбачева. Что бы ни делал ваш противник – это всегда плохо».

«...Робинсон также считает возможным осуществление большего, нежели нам известно, числа сделок с рублями. Он ссылается на произведенные подсчеты относительно того, что до нынешней войны Саддам Хусейн потратил на Западе на приобретение военного снаряжения 50 миллиардов долларов, а известно лишь о 4-5 миллиардах. Если в данном случае имеют место аналогичные ошибки в подсчетах, то мы можем лишь гадать, действительно ли Павлову нечего бояться...» И такие точки зрения, оказывается, появляются в западной прессе. И мы можем почерпнуть из «тех» газет, безусловно, значимые факты. И прежде всего то, что сдвиг обменного курса происходит, что обменный курс неотвратимо растет и что рост этот – управляем. В частности, сдвиг курса с 16 к 50 – факт неизмеримо более важный для нашего общества, нежели все дискуссии между «консерваторами» и «демократами», Центром и РСФСР, коммунистами и антикоммунистами. Ибо эта цифра – индикатор бедствия, которое коснется всех нас. Кроме, быть может, ничтожного меньшинства населения. (Еще раз напомним, не премьера защищаем мы от левой прессы, не Горбачева от Ельцина и не коммунистов от «демократов», а государство от неминуемой катастрофы.)

Кто же может быть «спонсором» государственного краха? Сила мафии в СССР подтверждена многочисленными исследованиями. Да и специалисты по преступности (не только советские) не допускают мысли, что такая сильная мафия не имеет международных связей. В том числе и ориентированных на мировой наркобизнес.

Прогнозируя мафиозный вариант финансовой войны, мы и предположить не могли, насколько наш теоретический прогноз очень скоро подтвердится политической практикой.

ПОЛКОВОДЦЫ И ИХ АРМИИ

Опять обратимся к зарубежной прессе. Газета «Санди таймс» поместила статью Джона Дэвисона, посвященную «отмывке» наркодолларов в СССР. В ней есть очень интересные моменты:

«...Швейцарская полиция полагает, что скандал, разразившийся в Советском Союзе в связи с обменом 140 миллиардов рублей, связан с «отмывкой денег» для «Медельинского картеля» торговцев наркотиками. При этом ссылаются (швейцарские полицейские. – Авт.) на другую сделку, связанную с крупными суммами в рублях, которая была раскрыта в декабре и в которой прослеживалась явная связь с колумбийскими «наркобаронами», следствием которой явилась растущая очевидность того, что СССР превращается в один из центров деятельности торговцев наркотиками и тех, кто занимается «отмывкой денег»... Следствием этой сделки явились ошеломляющие утверждения, с которыми выступил на прошлой неделе советский премьер-министр Валентин Павлов о том, что западные банки предприняли попытку «экономического переворота». С контрутверждениями выступили сторонники Президента Российской республики Бориса Ельцина, которые заявили, что разоблачение этой сделки было заговором, подготовленным КГБ...»

«...В Швейцарии, где должна была быть скреплена эта сделка, в высших полицейских кругах убеждены в том, что след в конечном счете приведет к картелям торговцев наркотиками. «Мы полагаем, что эта сделка связана с деньгами, полученными за счет наркобизнеса, в том числе с деньгами «Медельинского картеля», и что это явилось частью обширной системы по «отмывке» грязных денег, которая в настоящее время действует в Советском Союзе»,– заявил один швейцарский чиновник, в обязанности которого входит поддержание связей с американским Управлением по борьбе с распространением наркотиков».

«...Советский Союз является «диким западом» мира наркобизнеса. Местная полиция (милиция. – Авт.) слаба, она плохо оснащена и нередко коррумпирована, а местная мафия могущественна и располагает хорошими связями с коррумпированными элементами в КГБ и других органах».

«...Советский Союз можно считать раем для дельцов, занимающихся «отмывкой денег», поскольку никто там не отказался бы от «наркодолларов» или же от каких-либо иных долларов».

«...Один высокопоставленный сотрудник женевского отдела по борьбе с мошенничеством также заявил, что, по его убеждению, «наркодоллары» связаны также и с этой сделкой в рублях, равно как и с другими «грязными деньгами». Как сообщил этот сотрудник, в течение прошедших месяцев поступили запросы от целого ряда европейских стран, в том числе из Германии, Голландии и Бельгии, насчет других подозрительных операций, в которых также фигурируют рубли».

«...В декабре, после того как щвейцарская полиция получила сигналы от Управления по борьбе с распространением наркотиков, она приняла меры по расследованию одной сделки, которую должны были заключить в Женеве и по поводу которой полагали, что она представляла собой операцию по «отмывке денег» для «Медельинского картеля». Подозреваемые в этом лица признались, что они вели переговоры об обмене крупной суммы валюты. При этом речь шла о 70 миллиардах рублей. Но после трехнедельного расследования судья, занимавшийся рассмотрением этого дела, распорядился об освобождении этих лиц. «Я просто не мог поверить, чтобы кто-либо, находящийся в здравом уме, стал бы обменивать «наркодоллары» на рубли, которые невозможно потратить. Поскольку это дело не смогло бы убедить присяжных, я был вынужден освободить этих людей»,– заявил Жан-Пьер Тренблей, старший судья мирового суда. Однако события, происшедшие на прошлой неделе, заставили его вновь призадуматься. «Если какой-либо полицейский пришлет мне доклад с новыми доказательствами, я смогу быстро вновь возбудить это дело»,– добавил он».

«...Кремль также отдает себе отчет в том, что иностранные инвестиции могли бы быть использованы для обработки «грязных денег». Один правительственный эксперт заявил на прошлой неделе, что длительный период изоляции этой страны от Запада означает, что она не знает, как относиться к подобной деятельности. Он признал, что эта страна является привлекательным местом для «отмывания денег»...»

Мы пошли на такое длинное цитирование, потому что данный сюжет выводит всю тему, затронутую В. Павловым, на качественно новый, в буквальном смысле этого слова,– геополитический уровень.

Допустим, что главным лицом, действующим на территории СССР, является «Медельинский картель». Предположение это, заметим, высказано не нами. Мы считаем, что этот картель – лишь одно из действующих лиц. Но весьма-весьма весомое. Предположим далее, что к власти в СССР в результате ведущейся сегодня острейшей политической борьбы придут силы, спонсируемые этим картелем. Такая гипотеза опять же выдвинута не нами, а теми, кто связал дело Фильшина с «Медельинским картелем». То есть с высшими чинами швейцарской полиции.

А теперь о том, что означает приход протеже «Медельинского картеля» к власти на одной шестой части земной суши, располагающей термоядерным оружием. О том, что это означает не только для СССР, но и для США, Великобритании, Франции, Германии, Японии. Мы понимаем, что правительства названных стран располагают полной информацией о «Медельинском картеле». Но для советского человека, который сейчас и творит мировую историю, 'Медельинский картель» значит не больше, чем «финансовая война». И мы обязаны кое-что рассказать.

КТО ЖЕ ГЛАВНЫЙ ВОДЯНОЙ?

«Медельинский картель» – это одна из опорных структур международной наркомафии. Последняя включает в себя и американскую «коза ностру», и итальянскую, и кенийскую, и турецкую, и японскую («якудза»), и гонконгскую, и юго-восточный «Золотой треугольник». Сердцем наркоимперии, по мнению западных специалистов, являются швейцарские банки, в которых скапливаются отмытые наркодоллары. Позвоночником этой структуры является союз американской (Нью-Йорк) и сицилийской (Палермо) мафии. Периферийными метастазами – Колумбия и «Золотой треугольник», в которых наркомафия пытается создать свою государственность. Именно этот проект «огосударствления мафии» мы и обсуждали в нашей книге «Постперестройка» – как один из возможных сценариев развития ситуации в СССР.

«Медельинский картель» в Колумбии поставляет в США 80 процентов кокаина на сумму от 50 до 100 миллиардов долларов ежегодно. Особенно интенсивно этот процесс стал развиваться с конца 1985 г., когда была изобретена недорогая и сильнодействующая разновидность кокаина, получившая название «крэг». Американская печать писала: «Наркоманы в США буквально обезумели от “крэга”, но обезумели и торговцы этим зельем от огромных прибылей».

«Медельинский картель» «запускает» в США и Западную Европу не только наркотики, связанные с кокаином. Сотрудники Управления по борьбе с наркотиками США отмечают, что количество марихуаны, выращенной в Колумбии, «вообще не поддается исчислению».

В 1986 г. в США вышла книга Джеймса Миллса о «Медельинском картеле» и других наркосиндикатах. Она называлась «Подпольная империя, где преступления и правительства соединяются». По данным Миллса, «наркодоллары», «отмытые» в результате преступных операций «Медельинского картеля», оседают главным образом в крупнейших транснациональных банках: «Морган гэранти траст», «Чейз Манхэттен», «Суис бэнк корпорейшн», «Бэнкерс траст», а также в биржевых корпорациях «Мерил Линч» и «Е.Ф. Хаттон».

На связь банкиров и наркомафии указали также и результаты расследования специальной рабочей группы, созданной в США в 1982 г. под руководством Дж.Буша, в то время вице-президента. Эта группа вскрыла связь сорока банков США с наркодельцами «Медельинского картеля». Жаль, что начатые расследования тогда не привели к шумным разоблачениям. Был оштрафован только один крупный банк – «Бэнк оф Бостон». В тот же период в американской, колумбийской и итальянской прессе отмечалась связь «Медельинского картеля» с Центральным разведывательным управлением США, сотрудники которого использовали «наркодоллары» для закупки оружия для никарагуанских «контрас». В американской прессе уже в 1987 г. отмечалось, что руководители картеля передали 10 миллионов долларов по указанному адресу. Но те же исследователи говорят о связях картеля с ВАКЛ (всемирной антикоммунистической лигой), различными профашистскими режимами. Таким образом, картель отнюдь не игрушка в руках ЦРУ, а могущественное государство. Со своей армией, идеологией, политикой. Безусловно, способное действовать и против США...

Наш анализ проблемы финансовой войны на этом не закончился.

Мы встретились с Дианой Миллер – генеральным директором совместного англо-советского предприятия «Динамика», которая после известного заявления В.Павлова дала интервью газете «Обсервер» и сказала о том, что ей известны факты финансовой войны против СССР.

Мы многое узнали от английской предпринимательницы.

Но прежде чем обо всем рассказать, предупреждаем читателя, что все приводимые в интерпретации англичанки факты и всю ответственность за них Диана Миллер берет на себя.

О ЧЕМ ПОВЕДАЛ ФАКС

4 и 9 декабря 1990 г. на факс СП «Динамика» (оно находится на Цветном бульваре) пришли конфиденциальные письма президента американской фирмы «Ля мэр интернейшионал» Даниеля Лукача для первого заместителя генерального директора Центра международного сотрудничества АН СССР «Ист-Вест» Григория Ивановича Макаренко («факс» арендован по просьбе «Ист-Вест»). Письма были весьма любопытные. В них говорилось об обмене 20 миллиардов советских рублей на американские доллары в соотношении 1:20 (т.е. по ценам «черного рынка»). Из писем, кроме того, следовало, что планируемая операция не последняя. Сделка должна была осуществляться через бельгийский банк в Брюсселе «Дженерал де Банк».

Д. Миллер, заподозрившая что-то «нечистое» в этих сделках, тут же начала частное расследование. Через своих деловых партнеров за рубежом она находит человека, который связан с названным бельгийским банком и занимается скупкой советских рублей. Этим человеком оказывается Рауль Роллинг, который в беседе по телефону с Д. Миллер заявил о готовности скупить любые миллиардные суммы советских рублей (особенно те, которые уже находятся за пределами СССР) по ценам, более высоким, чем курс «черного рынка» внутри Советского Союза. Р. Роллинг назвал три крупные американские корпорации, которые занимались скупкой рублей в огромных размерах: «Кока-Кола», «IBM», «ITT» («ITT», кстати, известна своим финансовым «участием» в свержении президента Чили Сальвадора Альенде осенью 1973 г.).

Одновременно Д.Миллер выявляет по своим связям еще несколько контактов для аналогичных операций. Она знакомится с дельцом из Португалии М.А. Фостером. М. Фостер уверял, что у него есть опыт валютных сделок с рублями: переправлял их транзитом через Чехословакию и Югославию. С португальцем вел переговоры о якобы перепродаже рублей первый заместитель Д. Миллера Поль Акера (по ее просьбе – в порядке частного расследования). М. Фостер подтвердил П. Акере свою готовность купить миллиарды рублей.

Затем появляются еще три подобных дельца: канадец Клод Лапьер, американец Джон Кент – представитель компании «Дебики» – и знакомый Д. Кента некий Ол Бартон, который предлагал Д.Миллер организовать скупку советских рублей в любых размерах, но просил при этом 15 процентов от «прибыли».

Такая вот «интересная» информация обрушилась на Д. Миллер в декабре 1990 года. Она пытается найти ответы на мучившие ее вопросы, обращается к различным специалистам в Москве. Тогда же, в декабре, англичанка впервые встречается с экономическим обозревателем «Известий» М. Бергером – для консультации. Рассказывает ему о своих впечатлениях и выводах. М.Бергер кое-что советует ей, кое-что объясняет, но почему-то не рассказывает о сомнениях чужестранки читателям своей газеты. Сейчас он даже не упоминает о декабрьских встречах с Д. Миллер. Любопытно – почему?..

ЛЕТЯТ «УТЯТНИЦЫ», ЛЕТЯТ «ГУСЯТНИЦЫ»

Интересно и другое. Почему, например, журналист не рассказал в своей статье («Известия», 28.02.91) историю СП «Динамика»? Ограничился лишь репликой Д. Миллер: «...СП приносит вашей стране больше урона, чем пользы...» И никаких пояснений. Просто фрагмент фразы, вырванный из общего контекста суждений и оценок английской предпринимательницы...

Ну что ж, мы перескажем то, что поведала Д. Миллер о своем опыте работы в англо-советском СП. Тем более что эта история имеет непосредственное отношение к теме «финансовая война».

Будучи одним из учредителей СП «Динамика», Д. Миллер наивно полагала, что сможет организовать в СССР честный (не «грязный») совместный бизнес. «С пользой для себя и для страны – родины отца». В планах предусматривались поиск талантливых советских кибернетиков, инженеров-программистов, помощь в разработке новых систем ЭВМ, последующая продажа союзных технологий (как конкурентоспособного товара) на мировом рынке. Одновременно Диана рассчитывала включиться в программы компьютеризации промышленного производства, бизнеса и образования в Советском Союзе. Так что не бочки из-под пива и садовые лопаты, как это представил М. Бергер, входили в стратегические замыслы англичанки.

Но, увы, это были планы только одной стороны – Д. Миллер. Советских партнеров будоражило другое: «делать деньги» любыми способами. И ничего более! В 1988 г. наша героиня столкнулась со следующей ситуацией. Бывший в то время директором «Динамики» Н. Полуйко, его заместитель М. Бондаренко, пользуясь, по мнению англичанки, покровительством заместителя заведующего отделом Госкомиздата СССР А. Морозова (это ведомство являлось одним из учредителей «Динамики»), превратили СП в банальную перевалочную базу для весьма сомнительных операций по скупке и перепродаже за границей такой дефицитной теперь (да и тогда) алюминиевой и другой металлической посуды.

Д. Миллер показала нам соответствующие документы. Наверное, наши исстрадавшиеся от нехватки всего женщины оценят «вклад» советских «предпринимателей» в «улучшение жизненного уровня населения». Только алюминиевой посуды, скупленной за бесценок (за «деревянные» рубли), за несколько месяцев было продано на валюту за границу 162 тонны. Это десятки тысяч утятниц, гусятниц, сковородок, подставок, казанов, рукомойников, кастрюль, котлов, умывальников и других изделий, перечисленных в документах. Основными поставщиками этой продукции для «Динамики» в 1988 г. являлись: Балашихинский литейно-механический завод, Московское межобластное оптовое предприятие по торговле бытовыми машинами, электротоварами и посудой, «Росхозторг», завод «Метхозизделий» № 6, Башкирское сортопрокатное ПО (г. Уфа).

Механизм тех сделок прост. В соответствии с договором № 62 от 20 сентября 1988 г. «Динамика» закупала металлическую посуду для республиканского объединения «Росаттракцион». А «Росаттракцион» в свою очередь сбывал эту посуду (а вернее, чистый алюминий) зарубежным партнерам через «свое» СП «Аспект» и некую фирму «Си-Эс-Джи Интернэйшнл ЛТД». Последнюю из названных организаций возглавлял некто С. Читьян. Он же фактически руководил и «Динамикой» в 1988 г. Не имея к ней прямого отношения, но пользуясь протеже уже названного А. Морозова из Госкомиздата.

Куда же направлялась алюминиевая посуда? Д. Миллер сказала: в Западную Германию.

«ЖЕЛЕЗНАЯ ЛЕДИ» С ЦВЕТНОГО БУЛЬВАРА

Узнав об этих сделках и о странных трансформациях учрежденного ею СП, Диана Миллер ставит вопрос о правомерности (и нравственности!) происходящего. Наивная! Ей отвечают, что «компьютеры (любые!) в СССР нужнее, чем сковородки». А компьютеры, как говорится, присутствовали: часть вырученной (от продажи «по дешевке» алюминиевой посуды) валюты тратилась на примитивные компьютеры, игорные автоматы, которые тут же перепродавались в Союзе, правда опять-таки по спекулятивным ценам. Знакомая картина по превращению товаров первой необходимости в валюту и в рубли, Но не для народа и не для государства. А для кого? Всем ясно, наверное, для кого.

Д. Миллер – человек действия. Она немедленно потребовала прекратить подобные сделки. Отказалась ставить свою подпись на подготовленные контракты, назначила финансовую ревизию. Стала наводить порядок в документации (в СП в то время не велось даже протоколов заседаний правления). Часть документов о злоупотреблениях она передала на Петровку, 38 и в ОБХСС Дзержинского РУВД. Поставила в известность о злоупотреблениях руководство Госкомпечати, консульское управление МИД СССР. Добилась увольнения с работы бухгалтера СП Титовой, провела перевыборы правления. Разогнала всю «честную компанию». Сама возглавила «Динамику».

Да, несколько иной образ складывается при личном знакомстве с Дианой Миллер, чем тот, который создал М. Бергер. Между прочим, действовала эта пожилая женщина при отчаянном сопротивлении наших отечественных «партнеров-бизнесменов». Они даже пытались объявить Д.Миллер «сумасшедшей». Посылали в Англию сотрудника СП В. Семенова с задачей собрать на нее «компромат» в Лондоне. Увы, не собрал ничего. Дельцы оказались бессильны. «Железная леди» на Цветном бульваре выдержала все атаки. И победила – пока. Это, кстати, не единственная ее победа в СССР, Она, например, пресекла попытки Ленинградского филиала «Динамики» осуществить незаконные сделки по вывозу из СССР стратегического продукта – редкоземельного металла германия. А предложения были очень выгодные – от «специалиста» по таким сделкам кембриджского предпринимателя Джона Миддлмесса, весьма удачливо вывозившего германий из Китая.

НЕКОТОРЫЕ ВЫВОДЫ

Первое. Шила в мешке утаить не удалось. История с валютными операциями вышла-таки наружу. И придется, видимо, кому-то отвечать за все это. В том числе и кумирам наших радикалов. Радикализм, кстати сказать, тем и отличается от любых иных политических течений, что ему вовсе не требуются ни собственные программы, ни собственные идеи – он просто доводит до предела и на свой лад идейный багаж противников. Например, вместо известного клича «Пятилетку в три года!» оглашает «новый» – «Рынок в 500 дней!». Тех же, кто начинает сомневаться, радикалы попросту «выносят за скобки». Как? Да способов сколько угодно. И все они отработаны во времена, так сказать, предваряющие «наши самые последние». Техника дискредитации эпохи застоя и сталинизма прекрасно служит тем, кто нынче исповедует высокий демократизм.

Чего стоит одно лишь «дело АНТ»?! Помните? Сначала с его помощью дискредитировали Н.И. Рыжкова. А потом тот же АНТ провозгласили почти что спасителем страны. Только переименовав его для наивных в «Российский Дом». Вкус имена дающих мы, конечно же, не обсуждаем, но определенное недоумение испытываем... Так назывался отдел английской спецслужбы, занимавшийся Советским Союзом.

Второе. Еще яснее высветилась скрытая пружина ажиотажа вокруг высказывания премьер-министра В. Павлова о финансовой войне против СССР. Сами посудите. Некоторые члены российского правительства крутят махинации: миллиард туда – миллиард сюда. И вдруг глава союзного правительства угодил в «самое яблочко». Тогда родилась мысль, достойная лучших образцов «гешефтмахерства»: если Запад перестанет давать кредиты (России, например), свалить провал внешнеэкономических связей с махинаторов на правительственное заявление В. Павлова. Правда, на этот раз не удалось передернуть карту.

В справке депутатской комиссии ВС РСФСР от 15.02.91 г. о «контракте на продажу 140 миллиардов рублей» прямо сказано: «Его возможная реализация создала бы угрозу стабильности отношений с союзными республиками, дестабилизировала процесс денежного обращения в стране... Сосредоточение такого количества рублей в руках неустановленной фирмы могло породить возможность серьезных финансовых диверсий как против отдельных республик, так и против СССР... Подорвано доверие к правительству РСФСР у крупных западных банков и фирм... Возможны и осложнения с получением кредитов от западных партнеров». В названной справке виновники названы однозначно.

Третье. Мы далеки от того, чтобы видеть корень всех бед в сомнительных действиях только российского правительства. Это крупные операции, но круг исполнителей, видимо, гораздо шире российского масштаба. В частности, из беседы с Д.Миллер и представленных ею документов следует, что к этим аферам имела отношение некая дочерняя организация АН СССР. Как ни критикуй популярных экономистов из Академии наук, но то, что курс доллара на международном «черном рынке» они знают на «отлично»,– это бесспорно.

Четвертое. Мы кратко охарактеризовали различные типы финансовой войны. Раскрытая Д. Миллер «динамика афер» расширяет наш кругозор об этой махрово цветущей у нас сфере «деятельности». Подтвердились предположения о выкачивании из страны стратегических ресурсов. Действительно, когда наши новообращенные Тит Титычи совершают сырьевые сделки с лукавыми «ганзейцами», нужен глаз да глаз. Дело в том, что западный мир (по мнению западных же экспертов) вошел в очередную «длинную волну» экономического цикла. В технике и технологии такому состоянию сопутствует «революция материалов»: резко расширяются их ассортимент и качество. Возникают потребности в «изысканном» сырье. А добыча и переработка оного связаны со значительными энергетическими затратами и экологическим ущербом. Что же тогда означает продажа за рубеж – прямо или через посредника – той же алюминиевой посуды? На первый взгляд пустяки. Но!.. В СССР при производстве алюминия используется приобретаемое за валюту импортное сырье. К тому же на получение одной тонны алюминия расходуется 9 тонн условного топлива, в том числе более 17 тысяч киловатт-часов электроэнергии. Вот что такое на самом деле алюминиевая посуда – по затратам. А в США и в Германии около 30 процентов алюминия обеспечивается как раз за счет «вторичного» алюминия: то есть путем переплавки отслуживших срок алюминиевых изделий (плошек, ложек, поварешек в том числе). Экономят там энергию и финансы! А наш родной Тит Титыч знает, что цена алюминия на западных рынках (аж!) 1,5-2 тысячи долларов за тонну. Вот он и играет на разнице цен и валютных курсов.

Скажут: подумаешь, одно СП сбыло туда 162 тонны алюминия. Ну а если 100 или все СП займутся этим делом? К сожалению, многие СП этим как раз активно и занимаются. А сделка по продаже «за кордон» германия, к счастью, прерванная? Германия, без которого нет производства полупроводников (диодов, транзисторов, фотодиодов). О какой модернизации экономики можно говорить, сбывая за рубеж такого рода материалы?

Пятое. Все последние события (справка депутатской комиссии российского парламента, встреча с Дианой Миллер) утвердили нас в мысли – финансовая война ведется активно одновременно по нескольким направлениям. И необходима надежная система экономической безопасности СССР, включающая в себя:

– разработку нового механизма функционирования сквозного валютно-таможенного контроля за внешнеторговыми сделками. Для проведения этой работы необходимо создать специальный орган валютно-таможенного контроля, оснащенный современной компьютерной техникой, позволяющей получать и обрабатывать информацию, поступающую от организаций экспортеров и импортеров, таможни и банка;

– создание службы таможенной экспертизы, которая включала бы в себя систему технического слежения за вывозом стратегического сырья и материалов, драгметаллов и ввозом высоких технологий из-за рубежа. Необходимо ввести порядок, при котором ввоз и вывоз продукции лицензировались бы только при наличии актов экспертизы такой службы;

– объявление монополии государства на ввоз особо прибыльной импортной продукции;

– разработку гибкой налоговой политики на вывоз энергоносителей, металлов, стройматериалов, промышленного сырья, особо наукоемких технологий. В этих целях целесообразно создать специальный орган при Кабинете министров СССР;

– введение института правовой и финансовой ответственности за сокрытие сведений по операциям через иностранные банки в ущерб экономической безопасности страны.

P.S. Когда статья была уже подготовлена, стали известны новые подробности о сделках российского руководства. Оказывается, по данным следователей Прокуратуры СССР, речь уже идет не о 140 миллиардах рублей, а о 500 миллиардах. Установлено также, что миллиарды рублей скупались фирмой «Ля мэр интернейшионал» не только у «Ист-Веста». Часть сделок санкционирована и правительством России. А что начнется, когда предприятиям будет разрешено открывать валютные счета в зарубежных банках, как то предусматривается «Программой стабилизации экономики и перехода к рыночным отношениям в РСФСР»?

(Статья написана в соавторстве с B.C. Овчинским и Г.Л. Аврехом.)

«Наш современник», № 5, 1991

От авторов

С момента выхода статьи «Финансовая война» совершенно неожиданно самые немыслимые наши предположения получили подтверждение в статье известной американской журналистки Клер Стерлинг «Заговор с целью ограбления России», опубликованной в январе 1992 г. в итальянской газете «Коррьера дела сера» и перепечатанной (к еще большему нашему удивлению) в «Литературной газете» (№ 8, 19.02.92). Эта публикация настолько дополняет «Финансовую войну», что мы предлагаем ее вниманию читателя в полном виде:

«Сегодня становится ясным смысл колоссальных операций с советской валютой, проделанных в прошлом году в Европе и Америке.

Международная мафия – от сицилийских семей до картелей наркобизнеса – использовала СССР как гигантскую стиральную машину для отмывания «грязных» денег. Огромное количество советских денег, приобретенных на «черном рынке», должно было способствовать разграблению страны, самой богатой ресурсами на земном шаре».

В прошлом году колоссальные международные операции с советскими деньгами – пожалуй, самые крупные из всех, когда-либо имевших место на «черном рынке»,– сбили с толку полицию в дюжине стран: только сейчас, сличив банкноты, поступающие из Москвы, Лондона, Брюсселя, Женевы, Цюриха, Рима и Нью-Йорка, полиция начинает отдавать себе отчет в подлинных целях этих акций.

Первые признаки с виду совершенно абсурдных валютных операций появились зимой прошлого года. Тяжелый автопоезд, нагруженный советскими деньгами, был обнаружен в Северной Италии, а «большой спрос» на советские деньги, судя по некоторым признакам, проявляли сицилийские и калабрийские мафиозные круга. Поезд с рублевым грузом через Польшу проследовал в Бельгию. В докладах бельгийской, германской и голландской полиций отмечались «странные широкомасштабные перевозки советских денег». В Швейцарии полицейскому агенту отдела по борьбе с наркотиками был предложен набитый советскими ассигнациями ящик размером 3 на 1,5 метра. Рублевая масса, сравнимая по величине с миллиардами долларов, была предложена разным инвесторам Западного и Восточного побережий США. С тех пор были раскрыты и документально зафиксированы переброски советских денег на общую сумму 500 миллиардов. Одни из этих операций провалились, другие – нет. Расследования, проведенные до настоящего времени, показывают, какое огромное количество советской валюты было тайно обменено на доллары с помощью посредников в лице некоторых советских политических деятелей и мошенников (что не всегда одно и то же) западными и восточными банками, картелями наркобизнеса и международной организованной преступностью.

Цифры настолько непомерны, что долгое время в их реальность просто не могли поверить. Условия для подобных операций и впрямь были исключительными. Россия обнаружила неутолимую жажду долларов: по данным ООН, тысяча миллиардов долларов в год – «грязных долларов, появившихся в результате торговли наркотиками и сокрытия прибылей от налогообложения,– нуждаются в «отмывании». Как замечает один швейцарский чиновник департамента национальной экономики, Россия стала «огромной стиральной машиной по отмыванию «грязных денег».

За несколько дней до своего благополучного завершения была сорвана поддержанная русским правительством операция по обмену 140 миллиардов рублей.

Начиная с лета 1990 г. три темных западных дельца один за другим сделали почти одинаковые предложения советским и российским руководителям. Они предлагали купить 140 и даже больше миллиардов рублей за различные сумы долларов – начиная от 7,8 миллиарда и выше (при сверхвыгодном для них обменном курсе 18 к 1).

Первым в августе 1990 г. появился некий Джон Росс из Нью-Йорка, оказавшийся впоследствии Зубком Яном Семеновичем с Украины, где он (до эмиграции в США) был дважды судим за воровство. Он, ставший в Америке хозяином маленького предприятия по производству презервативов, весь штат которого состоял из шести человек, представился как президент фирмы «Нью Текнолоджи энд Продакшн Интернэйшнл» и, прежде чем его разоблачили, успел подписать протокол о намерениях на сумму 300 миллиардов рублей с тогдашним премьер-министром Российской Федерации Иваном Силаевым.

Затем на сцену вышел некий Лео Ванта, который вместо верительной грамоты предъявил фотографию президента Рейгана с его автографом. Этот претендовал на звание представителя «Нью Рипаблик Файнэншл Груп» – норвежской компании со штаб-квартирой в Аплтоне (штат Висконсин), зарегистрированной также в Австрии с объявленным капиталом 5000 шиллингов (около 500 долларов). На этом основании Ванта был принят в самых высоких российских и советских правительственных кругах. Российский парламент создал специальную комиссию по переговорам с Вантой, но тут как раз подоспело предупреждение американского госдепартамента.

Наконец явился некий Колин Гиббонс из Англии – глава фирмы «Доув Трейдинг» со штаб-квартирой в ЮАР. Прежде чем его задержали, он успел получить на правительственном уровне подписи, позволявшие ему открыть банковский текущий счет на сумму 140 миллиардов рублей. С советской стороны подпись поставил некий А.А. Свиридов, депутат Челябинского областного Совета, от имени какой-то подозрительной компании «Экоу Мэньюфэкчуринг». В качестве его гаранта выступил заместитель российского премьер-министра Геннадий Фильшин.

Фильшин полагал, что Гиббонс намерен потратить доллары «на насыщение советского рынка» 700.000 тонн мяса, 300.000 тонн масла и прочими высококачественными западными товарами. Кроме того, Гиббонс должен был «инвестировать и реинвестировать в советскую экономику недавно приобретенные им рубли».

Однако и тексте соглашения не было ни одного соответствующего пункта: кроме весьма расплывчатых «посулов» насчет поставок продовольствия, Гиббонс ничего подобного не обещал. На допросе он заявил, что единственной его целью было заполучить деньги.

Последней каплей, переполнившей чашу, стало выясненное Генеральным прокурором обстоятельство: оказалось, что Гиббонс – профессиональный мошенник, разыскиваемый Интерполом по выданному английскими органами правосудия ордеру на его арест за контрабандную продажу Советскому Союзу самой совершенной телекамеры («Имакам»-790), делающей 10 миллионов снимков в секунду.

Мысль, что самые высокие российские руководители могли пойти на такое грубое надувательство, казалась настолько невероятной, что многие подумали, будто за всем этим стоит КГБ. Подозрения усилились, когда решительный премьер-министр Павлов приказал изъять все советские 50- и 100-рублевые банкноты и возложил вину за историю с Гиббонсом на правительство Ельцина.

Павлов утверждал, что его приказ был направлен вовсе не на сокращение сбережений граждан, хотя едва не привел именно к этому результату. Подлинной его целью было приостановить массированную утечку рублей на Запад и блокировать «поток грязных денег», поступавших в страну.

Нетрудно догадаться, что коммунистический премьер сразу же заговорил о каком-то империалистическом заговоре. Павлов утверждал, что западные банки вступили в сговор с целью свергнуть Горбачева и дестабилизировать советскую экономику. Это обвинение было отвергнуто западными дипломатами, назвавшими его «глупостью» или «навязчивым бредом». Но Павлов был не прав только наполовину. Заговорщикам не нужна была голова Горбачева. Им нужны были деньги. Нет никаких сомнений в том, что на протяжении 1991 г. огромные суммы советских денег по разным каналам утекали из СССР. Изъятие денег на таможнях возросло на 200 процентов, признавал сам руководитель советской таможенной службы. Шли разговоры о том, что обанкротившиеся коммунисты – коллеги Павлова вывозили валюту и золото тоннами с помощью Аэрофлота. Но и группа Ельцина пыталась обменять 500 миллиардов рублей на доллары не вполне ясного «происхождения», что и было установлено парламентской комиссией.

Это делалось не обязательно в корыстных целях. Такова была политика правительства. Очевидно, российские руководители не подозревали, что внешний мир кишит акулами.

Борис Ельцин лично дал разрешение премьер-министру Силаеву совершать такие сделки на «черном рынке». Он даже сказал в парламенте: «Пожалуй, можно порекомендовать контролируемую и ограниченную продажу рублей нашим иностранным гостям». Когда вся эта история раскрылась, заместитель премьер-министра из ельцинского правительства не только не был наказан, а получил назначение на пост министра внешнеэкономических связей России.

Фильшин все еще продолжает доказывать, что сделка с Гиббонсом была своеобразной разновидностью «плана Маршалла» и даже претендует на роль «идеолога» подобной политики на «черном рынке», проведение которой он считает единственным для России выходом из положения. Лондонская газета «Индепендент» писала, что «разработанный Фильшиным план продажи фантастических сумм был своего рода гвоздем всех программ и реформ российского правительства, пока не наступил коллапс».

Как бы там ни было, а одна из этих фантасмагорических сделок все-таки состоялась. Российское правительство, судя по всему, не отказалось от грязного предложения Гиббонса, даже потеряв самого Гиббонса. Не прошло и пяти дней после ареста мошенника в Москве, как заместитель министра торговли Владимир Козлов встретился в Цюрихе с одной транснациональной рабочей группой.

Цюрихская встреча началась 28 января 1991 г. и продолжалась до первых чисел марта. Тут на сцену вышли еще девять или десять русских, а также друг Гиббонса – некий Пирсон, меньше чем за неделю до этого задержанный в московском аэропорту Шереметьево с чемоданчиком, в котором был обнаружен один экземпляр контракта, заключенного с Гиббонсом. Остальными участниками встречи были: южноафриканский партнер Гиббонса, одна английская чета, два израильтянина советского происхождения, пара-другая эмиссаров итальянско-американской и русско-американской организованной преступности и таинственный господин по имени Омар Хан, считавшийся одним из наиболее богатых покупателей. Там были представлены также всякие сомнительные посреднические компании, предположительно контролировавшие капиталовложения, предназначавшиеся для этой сделки: «Индастриэл энд Консьюмер Комершл Броукерс корп.» (новое название гиббонсовской «Доув Трейдинг»), цюрихская «Голден Игл», «Ван Линч» из Найтсбриджа, женевская «Эуросин» и нью-йоркская «Балатон», выступавшая в поддержку «Нью Рипаблик Груп» Лео Ванты (той самой, что имела в Австрии капитал – целых 500 долларов). Джек Тремонти и Е. Мартин Гудевич представляли там «Нью Рипаблик» и мир американской организованной преступности.

Следователям мало известно о том, что происходило на этих совещаниях. Гораздо лучше знают они, как развивались события потом – и в Швейцарии, и в других странах.

В середине февраля, т.е. во время цюрихской встречи, американским инвеститорам были предложены рубли в лотах на миллиарды долларов. К официальным предложениям прилагались гарантийные письма, обеспечивавшие возвращение рублей в Россию.

В январе того же года через Польшу проследовал в Бельгию поезд с рублевым грузом. При нем тоже были сертификаты, обеспечившие возвращение денег,– так утверждают польские дельцы, которым предлагали приобрести части этих сумм.

В конце декабря веронские карабинеры зарегистрировали неоднократные телефонные переговоры, во время которых два сицилийских торговца наркотиками обсуждали предстоящую встречу с русскими в Цюрихе. Документ, обнаруженный у одного из них, свидетельствует о том, что несколько миллиардов рублей переправлялись из России через Швейцарию и Италию в Майами, где планировались весьма крупные капиталовложения.

Примерно в тот же период итальянская комиссия по борьбе с мафией обнаружила доказательства пребывания автопоезда с советскими деньгами на территории провинции Романья. Была арестована одна женщина из Катании – Лодовика Бал, занимавшаяся организацией сбыта этих денег.

В конце декабря в Беллинцоне (Швейцария) к одетому в штатское агенту подразделения полиции по борьбе с наркобизнесом подошел известный сбытчик героина Гамза Туркерезин, связанный с калабрийской мафиозной «семьей» Морабито и с торговцами кокаином из группы Пабло Эскобара. Туркерезин считается крупнейшим сбытчиком турецкого героина, поступающего из Стамбула в Милан. Он сказал агенту, что располагает целым контейнером советских денег, которые надо продать. Агент приобрел у него «на пробу» 100.000 рублей и тотчас сообщил о своем приобретении в Женеву.

21 декабря в Женеве судья Жан-Пьер Трамбли выдал ордер на арест пяти лиц, действовавших от имени немецкого преступника Андреаса Беренса, которого полиция разыскивала по делу об отмывании миллионов наркодолларов Пабло Эскобара через Канаду. Один колумбиец, один немец и трое аргентинских менял встретились накануне в отеле «Сенчури» с целью обменять 70 миллиардов рублей на 4,6 миллиарда долларов. Покупателем был ливанец Джихад Аннан, служащий некой «Галф Инвестмент ко» и гость женевского «Сауди Эрэбиен Бэнк».

Судья Трамбли не сумел найти тот контейнер с советскими деньгами и в конце концов был вынужден освободить подозреваемых. Он заявил: «Я просто не мог поверить, что люди, пребывающие в здравом разуме, способны обменивать наркодоллары на рубли, которые тоже невозможно потратить».

И действительно, если бы не было, на что тратить за границей советские деньги, все эти сигналы о перемещении огромных рублевых масс можно было бы счесть чьей-то выходящей из ряда вон шуткой, надувательством. В этом деле русские преступники – настоящие мастаки. Сейчас, например, из России незаконно вывозится так называемая красная ртуть, которая продается на Западе по 300 долларов за килограмм. А между прочим, геологи утверждают, что никакой красной ртути не существует, что все это – сказки.

Но история с советскими деньгами – совершенно иное дело. Сами советские руководители признались, что они хотели продать свою реальную валюту; а иностранцы, которые намеревались отмыть «грязные деньги», хотели купить за них рубли, которые могли бы потом возвратиться в Россию или осесть в русских банках.

Ниже я перечислю некоторые «сделки», о возможности которых я узнала от крупных русских экономистов и высоких чинов МВД.

Имея текущий счет в русском банке и нужные знакомства, иностранец может лично или с помощью подставного лица принять участие в открытом аукционе и приобрести кооперативы, магазины и любую недвижимость; он может купить акции и даже брокерское место на деловых биржах Москвы и Санкт-Петербурга. Кроме того, он может участвовать в смешанных предприятиях. В одном из докладов московского Интерпола отмечается, что 40 процентов таких обществ, созданных за последнее время, оказываются мошенническими. Они могут платить заработную плату, превышающую средний уровень, и давать взятки нужным чиновникам, чтобы получить разрешение на импортно-экспортные операции, служащее своего рода пропуском через границу.

Иностранец может совершать и следующие сделки: купить тонну нефти за тысячу рублей (в ноябре прошлого года ее цена равнялась 22 долларам) и перепродать ее в Европе за 160 долларов; купить грамм золота на «черном рынке» – в Одессе, например,– за 300 рублей (в ноябре прошлого года оно стоило 6 долларов за грамм) и перепродать его на Западе за 11 долларов; купить бокситы, медь, цинк, титан, кобальт, уран, советское оружие и ядерное сырье с помощью хорошо информированных русских посредников. Прибыль от продажи за границей товаров, купленных на советском «черном рынке», настолько велика, что в прошлом году было решено принять на работу 3000 новых таможенников, чтобы сдержать отток товаров. Тщетно. Короче говоря, иностранец, обладающий большими рублевыми суммами, может преспокойно внедриться в «теневую» экономику России.

В конфиденциальном докладе, переданном русскими Лионскому отделению Интерпола, объясняется, как это происходит. В апреле прошлого года сообщали, что вывоз природных богатств через таможню за границу возможен из-за коррупции. Сырье и такие стратегические материалы, как титан, экспортируются под видом «отходов». Драгоценные металлы и сплавы скупаются за гроши, а затем экспортируются. Отмечается также, что советские мафиозные группировки, вступая в смешанные предприятия, проворачивают множество сделок с мошенническими иностранными компаниями. Сами эти группировки «участвуют в контрабандной торговле советской валютой» через дипломатический корпус, через служащих различных иностранных фирм и всевозможных бизнесменов.

Именно такого типа соглашением и является протокол о намерениях, подписанный бывшим премьер-министром российского правительства Иваном Силаевым с украинским мошенником, выступавшим под именем Джона Росса. Обменивая рубли на доллары по ценам «черного рынка», российское правительство брало на себя обязательство «предоставлять доступ к вторичному сырью, промышленным отходам и другим ресурсам».

В общем, не боясь ошибиться, можно утверждать, что различные валютные сделки, заключенные в Москве, могли быть использованы иностранными дельцами в целях проникновения в Россию, а затем и установления господства над остатками советской экономики. По мнению парламентской комиссии, текущие банковские рублевые счета для иностранцев могли обернуться «приобретением большого количества сырья, поддающихся рециклированию материалов и основных капиталов – то есть всего национального достояния – по чрезвычайно низким ценам, что явно чревато потерей экономического суверенитета Россией»...

3.2. ПОЛИТИЧЕСКАЯ КАДРИЛЬ, ИЛИ ДОГОВОР С ЧЕРНЫМ ПУДЕЛЕМ

Мефистофель: Что вам угодно?
Честь имею представиться!

Фауст: Вот, значит, чем был
пудель начинен.
Гете. «Фауст»

Поток политических событий с каждым месяцем уплотняется, и по мере этого уплотнения общество все больше и больше теряет способность осознавать, кем именно этот поток «начинен».

Да, общество еще пытается осмыслить перипетии недавнего партийного пленума. Да, оно еще включается в полемику по поводу сокрушительных разоблачений Г.Зюганова. И – обсуждает заявление «десяти». И – стремится разглядеть, что стоит за принятием Закона о КГБ СССР. И – тщится постичь смысл перемирия, которое объявлено Президенту СССР левыми силами, и «исчислить сроки его». И – спорит по поводу Указа «Об особом положении в базовых отраслях». Но идея выбора Шеварднадзе генсеком ООН... Но новый курс СССР на Ближнем Востоке... Но...

По данным социологов, все большее число людей признается, что у них, как сказал один мой собеседник, «от всего этого крыша поехала»...

То ли еще будет! Впереди гладиаторские бои за кресло Президента России. Не за горами выборы нового союзного руководства. А серия национальных конфликтов на территории СССР отнюдь не исчерпывается новыми Арменией и Азербайджаном.

Из аналитической сводки

Эксперты прогнозируют обострение конфликтов на территории РСФСР. В качестве потенциальных «горячих точек» называют более 30 регионов, включая Северный Кавказ, Поволжье, Якутию. «Подъем температуры» начнется, по оценкам, либо поздней осенью 1991 г., либо ранней весной 1992 г. Интенсивность этого процесса быстро возрастает и в ряде мест достигнет, с учетом национального «детонатора», масштабов мощных социальных конфликтов, сравнимых с сегодняшними в Закавказье. К началу 1992 г. заявит о себе так называемый «русский фактор». Об экономике. Цифры свидетельствуют, что под призывы к рыночной экономике мы идем к сворачиванию товарно-денежных отношений, т.е. к тотальным распределительным отношениям военного коммунизма.

И все же главное – человек. Не человеческий фактор, а рядовой человек нашего общества, которому якобы нечаянно, якобы целясь не в него, а во всякие нехорошие, «консервативные» силы, вдруг взяли и как-то походя, между прочим «сломали хребет».

Начну с того моего собеседника, который признался, что у него «крыша поехала». Его зовут Виктор М. Рабочий прииска. Разговор со мной он начал воспоминанием о том, как создавался Мирный – «белый город на голубой реке». Потом заявил, что перестройка открыла ему глаза на И.В. Сталина, который, оказывается, был замечательный человек... Думаете, почему? Да потому, что убивал коммунистов. Еще раз подчеркну: это откровение посетило моего собеседника после того, как «перестройка открыла ему глаза». Кроме того, он понял: «Если они («они» – лидеры перестройки. – С.К.) говорят, Сталин истребил КПСС, то нам-то он что оставил? Ясное дело...» Затем Виктор М. рассказал об уровне жизни при Сталине... Затем начал кричать по поводу реформ Павлова... Затем перескочил на тему об иностранцах... Затем сказал, что Сталина уже, по-видимому, «нам не дадут». И тогда, по его словам, «пусть сами приходят и разбираются» – имелись в виду иностранные государства. Под конец, жалобно посмотрев на меня, честно признался, что у него «от всего, что произошло за последние пять лет, просто крыша поехала».

От конкретного факта – к теоретическим размышлениям. Что значит показать советскому человеку по советскому телевидению и в советской печати красный флаг со звездой и гитлеровской свастикой? Это значит предъявить ему две несовместимые глубинно символические, как это именуют специалисты по психоанализу, или сакральные, как говорят религиоведы, знаковые системы одновременно. То есть произвести ошибку на подсознательном уровне. Иначе говоря, прибегнуть к психотронному насилию. А когда его пускают в ход, используя электронную и неэлектронную прессу, можно уже говорить об использовании психотронного оружия массового поражения. Против кого? Против миллионов простых людей. Им, а совсем не КПСС объявила войну радикально настроенная элита. Им, а не какому-то «аппарату» она сломала хребет. И главное – сама же теперь сетует на иррациональное поведение ею же «облученного» общества! Оговорюсь, я вовсе не против информационной свободы! Более того, уровень ее до сих пор считаю недостаточным. Но я против того, чтобы под видом этой свободы ломать хребет обществу. Как же опасен тот «материализм», где сакральное, глубинно-психоаналитическое вообще не существует, а есть только социоэкономическое, так называемое, «бытие», понимаемое просто как еда да сон. И ничего, кроме этого. Что ж, за такое видение человека в конце XX века придется дорого заплатить.

Из аналитической сводки

Эксперты считают, что позволить тем тенденциям, которые главенствуют в политическом процессе сегодня, развиваться в том направлении, в котором они движутся в настоящий момент,– значит ввергнуть страну на многие десятилетия в состояние необратимой деградации и политического банкротства.
То, что производительный труд еще не отвергнут полностью, эксперты объясняют «привычкой работать», автоматизмом, в котором люди в условиях гаснущей мотивации воспроизводят стереотипы деятельности периода, когда мотивация была более или менее активной. На окончательное затухание производительных мотивов, по мнению экспертов, достаточно 3-6 месяцев, после чего возвращение к нормальной деятельности будет крайне затруднено, даже при использовании средств чрезвычайной силы и мощности. 1992-1993 гг. угрожают в этом случае стать временем «самопоедания», порой невиданного иждивенчества и полного безразличия к любым процессам, идущим на территории страны, коль скоро главным становится сиюминутный шанс на личное выживание.
Уже сегодня получают поддержку – а к середине года эта тенденция начнет резко возрастать – разного рода химерические идеи, связанные с волшебной «палочкой-выручалочкой». Трезвые предложения и конструктивные идеи все меньше будут находить отклик в обществе, поскольку психотронизированная масса начинает во все возрастающей степени склоняться в сторону иррациональных форм мышления и действования. По мнению ряда серьезных экспертов, к концу года высокие шансы на успех получит лидер, который провозгласит нечто близкое следующему тезису: «Давайте все продадим сразу, как следует поедим два-три года, а там что будет – то будет».
В таких условиях приход к власти на выборах сам по себе ничего не решает.
Судя по всему, победитель (это, исходя из сказанного выше, будет только харизматический лидер) не сумеет создать парламент устойчивого большинства. Чтобы не оказаться сброшенным в течение полугода, он должен осуществить переворот, разогнав парламент и присвоив себе диктаторские полномочия. Но прежде ему понадобится запрет на деятельность тех политических организаций, которые, как будет внушаться обществу, символизируют собою «правый заговор» и «покушение на конституционную власть». Основным объектом атаки станет, естественно, Компартия РСФСР. Но для ее разгона официальному лидеру России потребуется захват силовых структур – МВД, армии, КГБ. Это будет осуществляться за счет соединения многих поэтапных мер и мероприятий:
– жесткая политика РСФСР на фоне пассивного центра в этом принципиально важном вопросе;
– ликвидация центра как собственника и источника финансирования «силовых структур», перевод их под эгиду Ельцина под знаменем компромисса;
– немедленный отказ от компромисса, как только этот переход будет осуществлен;
– жесткая чистка неугодных под видом департизации;
– запрет на деятельность КП РСФСР и других оппозиционных структур после проведения чистки в армии, КГБ, МВД;
– получение за счет такого «запрета» послушного парламентского большинства;
– аннулирование с помощью этою большинства парламента, с передачей (на непосредственное время!) чрезвычайных прав Ельцину, с совмещением в его лице президента, премьер министра и верховного главнокомандующего. – Диктатура.
Помимо подобного, основного сценария следует рассмотреть и дополнительный. Он заключается в том, что при отказе союзных силовых структур проводить указанную стратегию на самоуничтожение вводится так называемый «мягкий вариант». Его суть – в последовательном захвате всех финансовых, организационных и информационных ресурсов в течение трех-четырех месяцев; в войне законов, окончательно лишающей устойчивости и без того разваленную экономику СССР; в жесткой пропагандистской кампании в конце 1991 г. и приходе «третьей волны» кандидатов от блока так называемых «демократов» к власти в союзных структурах. «Третья» волна, естественно, будет еще жестче, нежели «вторая», а по отношению к первой станет вести себя просто враждебно. После этого – в ускоренном порядке начнет проводиться в жизнь финальная часть первого сценария.
И, наконец, существует третий сценарий, предполагающий спровоцированную попытку переворота в самый безнадежный в этом плане момент (сентябрь-ноябрь 1991 г.), всеобщую политическую забастовку в ответ либо вяло текущую гражданскую войну на фоне зарубежного бойкота. И – к началу 1993 г. – вмешательство извне.
В любом из перечисленных вариантов 1993 год становится годом полной подконтрольности территории СССР тем силам, которые стоят за спиной народных фронтов и марионеточных диктатур. Геополитические сценарии дальнейшего разворота событий экспериментами также рассмотрены.

Те, кто видит в подобном описании «торговлю страхом», пусть подробнее ознакомятся с тем, что происходит сегодня в Грузии или нарастает в «горячих точках» Поволжья.

Усмотревшим здесь некий излишний детерминизм, мы ответим: никакого детерминизма здесь нет. Выходов – много. И они новее не сводятся к «дороге назад». Но основные – при любом оптимистическом варианте – верить в народ, в его внутренние ресурсы, способность воскреснуть. Верить в свою страну. И главное – не низводить человека до фактора. Не пытаться еще раз прописать ему потребительский наркотик ради того, чтобы избежать взрыва. А сегодня, судя по всему, пытаются осуществить такую, якобы «лечебную», операцию. В очередной раз уповая только на это. И в очередной раз – попадая в капкан.

Голословные утверждения теперь уже никого не способны в чем-либо убедить. Слишком много грязной ругани вылито друг на друга сторонниками различных партий. Никто ничему не верит. И слава богу. Тем самым возникает возможность вести системный анализ не для «лиц», «движений» и партий, а для нашего, начинающего осознавать, что у него «крыша поехала», советского общества. Пропуская мутный поток событий, напирающих одно на другое, сквозь систему политических фильтров, что мы выделим?

ПЕРВОЕ. Конечно же, поездки наших лидеров за рубеж. Они крайне важны для понимания сути происходящего. Их результаты, тон заявлений политических деятелей и экспертов, оценивающих итоги, география визитов, их типология, периодичность, порядок следования – все это может и должно быть объектом исследования.

ВТОРОЕ. Обилие разного рода программ, принятых за последнее время. Здесь опять необходимо анализировать и содержание, и, как говорится, подтекст, второй план – то, что остается за кадром. Ведь не могут же их авторы не сознавать: предлагаемые ими меры не способны блокировать кризис нынешнего масштаба и глубины. Ведь не могут же они не понимать: главная особенность кризиса состоит в том, что он вызывается патологизацией всех процессов – от политических до правовых, от духовно-нравственных до микроэкономических, от геополитических до семейно-бытовых. Лечить надо не экономику, а человека, общество. Душу надо лечить. В XIX веке – знали, а теперь – нет.

Какое лекарство предлагают для того, чтобы устранить тотальный распад всех системообразуюших связей, очевидно порожденный духовным вирусом? На поверку выяснилось, что оно единственное – иностранная помощь. О ней сегодня говорится как об очевидной вещи. Так ли нужна она стране? Ретроградный, как говорил Достоевский, вопрос. Что ж, зададим его в другой форме: всякая ли иностранная помощь будет полезна для СССР? Не сыграет ли она в нашей стране столь странную роль, что западный мир может сам не удержаться помочь нашей стране, после того как подобная помощь будет оказана? Каждый, кто наблюдал, к каким парадоксальным последствиям приводила в наших условиях, например, операция «SOS – Армения», может призадуматься. Есть множество далеко не тривиальных задачек, которые стоило бы тут решить. Отметим сразу, что вовсе не гордость, не великодержавное чванство диктует нам настороженность в данном случае. Если речь идет о полезных лекарствах, то их необходимо принимать, сколь бы горьки они ни были. Ну а если предлагают лекарство не от той болезни, которой ты болен? Тогда приходится вникать в суть рецептуры. Можно было бы, конечно, поверить «врачам», но они сами неоднократно публично признавались в своих ошибках. Так что доверяй, но проверяй. На то ты и аналитик. Итак, еще один факт из аналитического обзора.

Имеется в виду статья в «Независимой газете» от 18 мая 1991 г. Ее автор – Михаил Леонтьев – человек, надо отдать ему должное, страстный и искренний. Название «Миссия Явлинского» (хорошо еще, что не «мессия»). Психологический интерес представляет сделанное здесь признание: программа «500 дней» не афишировала, по известным причинам, вопрос о масштабной помощи Запада. Выходит, в ней изначально была заложена недоговоренность, ее подтекст не до конца соответствовал тексту. Уже тогда подлинное содержание программы Явлинского резко отличалось от этого эрзаца, который был предложен и обществу, и парламентариям СССР. У программы Явлинского уже в ту пору имелось, если верить демократической прессе, свое секретное дополнение. Дополнение, о котором мы узнаем через год после неудачи «первой попытки» Явлинского.

О каких же секретных деталях второй попытки мы узнаем к концу 1992 г.? Или же – раньше, в случае, если попытка будет удачной?

На этот вопрос Явлинский, конечно же, не ответит, но зато его с удовольствием разъяснит профессор Гарвардского университета Джеффри Сакс, реальный автор польской реформы Бальцерович. Роль Гарварда в формировании парадигм экономического мышления в СССР и Восточной Европе на протяжении последнего десятилетия требует отдельного рассмотрения, как и то, экспертами каких именно корпораций и групп рассматривается вопрос о «плане Маршалла» для СССР. Зная это, можно было бы многое понять в сути этого «плана Маршалла», ибо план плану рознь. Один из наших специалистов позволил себе отпустить реплику на этот счет: мол, «зная прикуп в преферансе, можно и не работать». К сентябрю карты будут открыты, и удастся проверить, сколь достоверными оказались те или иные гипотезы. А пока просто послушаем, что говорят «умные люди».

В апреле 1991 г. Г. Явлинский начинает новый виток «экскалации темы» об иностранных инвестициях и их роли в экономике СССР. Сначала – на конференциях. В мае уже дается пунктирное пока еще изложение его идеи в газете «Московские новости» (см. интервью Г. Явлинского от 13 мая 1991 г. в этой газете). А за день (!) до этого все тот же Д. Сакс дает интервью газете «Вашингтон пост», где заявляет, что «радикальная рыночная реформа в СССР, включая конверсию военно-промышленного комплекса, потребует 30 миллиардов долларов западной помощи в год в течение пяти лет. Половина суммы может быть получена от международных финансовых институтов, таких, как МВФ и Всемирный банк; 15 миллиардов – непосредственно от правительства, из которых на долю США придется около 3 миллиардов в год». Интересный расклад! При нем 75 миллиардов вложено будет в экономику нашей страны негосударственными организациями, представляющими именно бизнес – и ничего больше. Но то особый бизнес, любящий использовать политику как средство обогащения. Бизнес – политика, бизнес-штрих. Вот формула действия для структур типа МВФ, понимающих, какую сверхприбыль можно получить из политических неурядиц, например, в странах Латинской Америки. А то, что СССР движется в направлении «латиноамериканизации», признает, к примеру, наш компетентный и прогрессивный политический комментатор Максим Соколов. Он пишет в статье «Советники Горбачева: старый друг лучше новых двух», опубликованной в газете «Коммерсантъ» за несколько дней до выступлений (!) Явлинского и Сакса по поводу иностранной помощи СССР: «В нынешней катастрофической ситуации первоначальным судьей (экономических программ, определяющих направление развития СССР. – С.К.), возможно, будет уже Запад. Отечественным политикам предстоит только решать, принять или не принять спасательный круг. Иначе говоря, страна дозрела (прямо так вот, сама взяла и дозрела! – С.К.) до состояния стран Латинской Америки (интересно было бы уточнить, каких именно! – С.К.), многим из которых приходится соглашаться на болезненные процедуры, предписываемые МВФ». Хотелось бы еще, чтобы М. Соколов разъяснил публике, в чем болезненность процедур, предлагаемых МВФ странам Латинской Америки. Вряд ли тут речь может идти о демонтаже партийного аппарата, к примеру, ведь там его нет. Тогда – о чем именно? Входит ли в эту «болезненность» растущая детская смертность, преступность, захлестнувшая этот континент, обнищание большинства населения?

Но вернемся к «миссии Явлинского». Как утверждает М. Леонтьев, «даже полковнику Алкснису ясна уже невозможность реформирования страны без западной помощи». Алкснису, может быть, и ясна. А мне – нет. Поскольку расчеты показывают, что только жестокое, с применением административных и налоговых санкций, изъятие так называемых неликвидов способно за пять лет дать до 250 миллиардов долларов, т.е. по 50 миллиардов долларов в год. Понадобятся крутые меры, но разве западный кредитор будет миндальничать там, где речь будет идти об исполнении его интересов? Так почему жесткость в реализации их целей приемлема, а для реализации целей нашего государства применена быть не может? Далее: прекращение того бесстыдного демпинга (продажа по бросовым ценам), который создал и наши фирмы-экспортеры, воспользовавшись хаосом и вседозволенностью, позволяет сэкономить еще несколько миллиардов ежегодно. Применение советских (!) технологий только в нефтедобыче способно уже в следующем году (конечно, при поддержке государства, причем в достаточно жестком режиме) дать новые миллиарды. Ликвидация ряда странных асимметрий в ценовой политике по некоторым экспортным товарам плюс применение советских же технологий обработки сырья и отходов хотя бы (!) до стадии полуфабрикатов – это еще десятки миллиардов долларов ежегодно.

Но, главное, существуют аксиомы западной экономики и политики, согласно которым по-настоящему поддерживают только сильного, а следовательно, нужного партнера. Тезис же о том, что мы становимся, мол, опасными не только для себя, но и для мира и, чтобы избежать последнего, следует всячески нам помогать,– такой тезис способен привести к неожиданным последствиям. Помогут, да! Но «помогут» загнать долю опасности для мира внутрь себя, «помогут» разрядить катастрофу в пределах страны.

Неужто наше общество уже созрело не только для латиноамериканизации, но и для принятия такой «помощи»?

Но продолжим. Если экономическое посредничество осуществляет от лица Президента СССР экономист Г. Явлинский, то политическое посредничество взял на себя бывший министр иностранных дел Э. Шеварднадзе. Ничего плохого лично я в этом не вижу. В отличие от публицистов газеты «Красная звезда», я считаю, что это человек, безусловно имеющий всяческое, в том числе моральное, право действовать на международной арене. Другое дело – в чем суть этого действования применительно к проблеме кредитов. Анализируя его майский визит (кстати, предшествовавший «миссии» Явлинского!), можно выделить ряд очень серьезных вопросов. Например, то, что политической базой новой (альтернативной недавно принятой союзным парламентом программе Кабинета министров СССР) программы должно быть заявление «9 + 1». Стоп! Но вот это же новый виток разгосударствления... самих государственных институтов страны!

Очередная экономическая программа базой своей будет иметь «Советскую Президенторию», а не вышвыриваемый за ненадобностью «Советский Конвент». Корректно это упомянуто в статье «Эдуард Шеварднадзе: посредник иностранных дел», опубликованной в «Коммерсанте» (№ 20, за май 1991 г.). Ну а темпераментный М. Леонтьев, горячась, высказывает все то же открытым текстом, заявляя, что, если миссия Явлинского достигнет успеха, Горбачеву придется принимать подобные акты президентскими указами, минуя не только Кабинет министров, но и ВС СССР. Прощай, наш родимый парламент, и без тебя обойдемся!

Но если бы речь шла только о парламенте, бог с ним! По словам самого Явлинского, речь идет о программе, имеющей свое философское, геополитическое, геостратегическое и, я бы сказал, геоэкономическое обоснование (интервью Явлинского в «Коммерсанте»,№ 20, 13-24 мая 1991 г.). А при этом весьма сходные по сути заявления делаются доверенным лицом Б.Н. Ельцина Бурбулисом и новым, назначенным Дж. Бушем, директором ЦРУ. Только американец Роберт Гейтс провозглашает верность противостоянию между Россией (именно Россией, а не СССР) и США как философской, геостратегической, геополитической доктрине, не имеющей отношения к коммунизму, говорит о трех тысячах лет (!) такого противостояния, проводит аналогии, говорящие о неувядающем значении геополитической доктрины Бжезинского. И это нормально, поскольку во главе угла у Гейтса и должны находиться именно интересы Соединенных Штатов Америки. Но когда российский парламент тоже рассуждает о тысячелетних (!) корнях рабства, о необходимости именно коренных изменений (заметим, что вопрос о 73 годах снят с повестки дня за ненадобностью), меняющих исходные парадигмы России, то как-то не по себе становится, честное слово. А тут и Явлинский с новой геостратегией и философией, ориентированной на контакт с США – по модели латиноамериканизации. Бурбулис и Явлинский, в отличие от Бурлацкого и Шаталина,– это, как мы знаем, «вторая волна». Если проводить аналогию с известным романом Тургенева, они будто «дети» «шестидесятников». Контраст близок к тургеневскому. И возникает вопрос: что же, Р. Гейтс безответственно произнес свою тронную речь или «дети» собрались объединять усилия не только с Д. Саксом и не только ради торжества рыночной экономики? Призыв «Пусть нами займется большая семерка» звучит в этом смысле доволь-но зловеще. Чем займется? Тысячелетней парадигмой или же узко взятой проблемой кредитов? Или же эти кредиты будут даны в обмен на тысячелетнюю парадигму? Но, простите, такой вопрос президентским указом не решить. А тех, кто за 100 миллиардов долларов решил тысячелетнюю парадигму купить, хотелось бы предупредить, чтобы не доверяли продающему, ибо торгует он не тем, что ему принадлежит.

Ну а пока мы о тысячелетней парадигме рассуждаем, вместо того чтобы весенний сев обеспечить, там прямо берут быка за рога.

Газета «Файнэншнл таймс» публикует заявление профессора Эндерса Аслунда, одного из самых уважаемых специалистов по советской экономике, который заявляет, что «отставка президента Михаила Горбачева и его замена демократическим режимом, пользующимся поддержкой народа, должны стать предварительным (!) условием любой (!) крупномасштабной финансовой и прочей помощи Запада Советскому Союзу». Как говорится, аппетит приходит во время еды.

А вот весьма примечательная цитата из доклада, сделанного 16 мая 1991 г. на заседании Комитета конгресса США Джорджем Колтом, директором отдела анализа Советского Союза Управления разведки ЦРУ: «Масштабы сегодняшнего кризиса – это результат не только ошибок на протяжении десятилетий, но и, что важнее (может, хоть ЦРУ-то поверим? – С.К.), неверной политики, начиная с 1985 года... мы в ЦРУ думаем об аналитических выкладках, которые потребуются от нас завтра, и у нас есть специальная группа, работающая над новыми экономическими проблемами Советского Союза (в рамках доктрины Бжезинского – Гейтса? – С.К.)... Разумеется, эта рабочая группа анализирует уроки прошлого, но в основном ее деятельность направлена на анализ экономики, где власть в плане принятия решения уже становится и будет становиться гораздо более рассредоточенной, чем раньше (вот бы ее распылить до молекул! – С.К.). Как и в прошлом, мы используем опыт и знания всех правительственных и неправительственных специалистов, которые могут нам помочь».

Такая цитата, я думаю, должна быть включена в информационный банк, необходимый для окончательных выводов о сути миссии Явлинского, ее геополитическом контексте. Как и заявление «Нью-Йорк таймс» от 18 мая 1991 г.: «Президент Буш недавно продемонстрировал вновь появившуюся заинтересованность в том, чтобы оказать поддержку Горбачеву, став инициатором целого ряда новых контактов, в том числе беседы по телефону между двумя лидерами 11 мая (ну и плотность событий! Дух захватывает! – С.К.). В дополнение к этому многие западные эксперты стали утверждать, что если Запад не может оставаться в стороне... Один из этих экспертов, Брем Эллисон, бывший декан Школы управления им.Дж.Кеннеди при Гарвардском университете (снова Гарвард! – С.К.), помог Явлинскому сформулировать эти предложения».

Теперь о сути экономических интересов Запада. 24 мая 1991 г. «Вашингтон пост» опубликовала заявление: «Если Советский Союз сумеет собраться с силами, он может рассчитывать на готовый источник иностранного капитала для своего энергетического сектора. Западные компании проявляют значительный интерес к эксплуатации и разработке месторождений нефти»,– сказал один западный дипломат, аккредитованный в Москве». Добавим, и к золоту, и к алмазам, и к никелю, и к территориям для захоронения отходов, и ко всему прочему их интерес очевиден. А наш? В «Крисчен сайенс монитор» от 23 мая 1991года Джеффри Сакс выходит за рамки экономики и заявляет, что намеченные на 12 июня выборы Президента России, очевидным победителем в которых считается Ельцин, являются «решающим моментом в поддержку реформ». Правительство премьер-министра Павлова должно уйти со сцены, считает зарубежный эксперт. Назначения высших должностных лиц и их уходы некорректно обсуждать в печати иностранным гражданам, не правда ли? Но ведь у нас «латиноамериканизация»! И Джеффри Сакс продолжает: необходим «новый коалиционный кабинет (все вроде бы хорошо!), в который – внимание! – войдут демократы и поддерживающие проведение реформ коммунисты». А не поддерживающих Сакс, очевидно, не пустит! А если они, скажем, представят весьма общественно значимую силу эдак через полгодика после начала «плана Маршалла для СССР»?

Все равно не войдут! А что это будет значить? Да то, что общество объявляется недееспособным. Не Павлов, не Горбачев, не коммунисты, а общество. А для этого, разумеется, понадобятся все философствования о тысячелетней парадигме... Да и что-нибудь повесомей в придачу. Типа национальной гвардии для профессиональной армии. Но и это бы не беда. А вдруг потребуется реформа с преобразованием одного Российского государства в несколько «русскоязычных»? Вот тогда модель британского содружества наций во главе с Б.Н. Ельциным (а не Горбачевым!) в виде той самой пресловутой «королевы английской» будет действительно обоснована. Один язык, но несколько государств – что такого? А то СССР хотят представить в виде «содружества». О, лукавство!

Ну и в заключение экспертная оценка «Трибюн де л'экспансьон» в статье «Распродажа советского сырья по дешевке дестабилизирует рынок». Что же пишут представители европейского бизнеса по этому поводу?

Вначале анализирует швейцарский бизнесмен: «Положение на рынках сырья хуже некуда. Советский Союз распродает все по дешевке, цены ползут вниз. Рынок сырья не может управлять «фактором СССР». За последние 10 лет Советский Союз закрепился на стратегических позициях по двум десяткам сырьевых товаров, таких, например, как цветные металлы, железная руда или нефть. Стоило Москве пошевелиться, как рынок того или иного товара переходил от дефицита к избытку».

Потом оценивает британский коммерсант: «Зная об этом, Советский Союз до начала года вел тонкую игру, маневрируя своей торговой политикой в независимости от уровня цен на мировом рынке. С начала же года отказался, видимо, от логики цен. Операции, осуществляемые внешнеторговыми объединениями или предприятиями, определяются одной сверхзадачей – выручить любой ценой валюту.

В настоящее время рынок меди, и так уже находящийся на спаде из-за уменьшения спроса на Западе, живет в страхе перед возможным предложением этого товара Советским Союзом, который продает новый металл по демпинговым ценам. Это ставит под серьезную угрозу политику промышленной переработки отходов, начатую в Европе. Дело дошло до того, что теперь выгоднее закупать советские катоды типа «МОКИ» посредственного качества, чем новую красную медь или лом.

Что касается цинка, то по цене лома предлагаются новые изделия, только что вышедшие из плавильных печей. Европейские или южнокорейские коммерсанты, которым приходится нести расходы по сбору, складированию и сортировке металлолома, не могут сохранить свой доход в связи с появлением на рынке продукции из СССР, где себестоимость является «мифическим понятием». В итоге, как считает газета, западные эксперты по сырьевым товарам не видят никакой передышки в этой «большой распродаже». По мнению некоторых из них, «крах советского промышленного производства приводит к высвобождению растущего количества полуфабрикатов, которые могут быть проданы по демпинговым ценам на западных рынках. Этот Дамоклов меч создает совершенно парадоксальные ситуации. По таким цветным металлам, как никель, титан, кобальт или платина, мировое предложение едва покрывает спрос. По логике вещей цены на них должны бы удерживаться на постоянном уровне, однако из-за «советского риска» они падают в связи с советской практикой делать скидки от 5 до 15 процентов в нынешних условиях рынка. Поэтому одна только возможность появления на рынке советской железной руды, хотя она довольно низкого качества, порождает страхи перед чрезмерным предложением».

Страх среднего и мелкого европейского бизнесмена перед демпингом, естественно, вовсе не означает, что кто-то не в состоянии делать здесь крупный бизнес. Для нас же важно лишь то, в каких стартовых условиях начинается «кредитная эпопея».

Ну а теперь есть уже и «пространство для аналитики». Как мы видим, даже материальными, телесными благами нас тоже не собираются перекармливать после изъятия души. Стране уготована роль ощипанной курицы, поданной на стол «большой семерке», а вовсе не место с ними на братской трапезе и даже не подачки со стола шикарного их пиршества. Сегодня это понимают немногие, но завтра это станет очевидным для большинства.

Но вернемся от метафор к анализу. Вспомним наше недавнее прошлое. Стоя на развилке между решительной, но жесткой реформаторской линией (а не консерватизмом!) и либеральной трансформацией нашей действительно окостеневшей системы, мы выбрали либерализм. На его счет можно отнести все ошибки минувших шести без малого лет, в том числе, кстати, и то, что у нас и поныне нет рынка. На чем же строилась либеральная доктрина в области экономики? Разумеется, на кредитах. А как мы могли бы их получить? Естественно, только так – предложив взамен политику уступок в Восточной Европе и сокращение стратегических вооружений. В очередной раз оговорюсь: в отличие от многих более категоричных экспертов, я готов согласиться, что ради кредитов, как одного из ресурсов модернизации СССР, можно и должно было идти на уступки. Но ведь кредитов-то не получили! А либерализация превратилось в психотропную войну со своим же обществом, войну, при которой кредиты должны быть удесятерены, только крайне проблематично, что они смогут быть эффективно использованы. Казалось бы, следовало изменить сам подход, саму политику, признав неэффективность либеральной доктрины в условиях, когда необходимо вырваться из трясины застоя. Но этого не произошло. Вместо лишь постарались задобрить, поманить западного партнера как новыми привлекательными для него предложениями (отнюдь не изобилием программ!), так и новыми уступками, теперь уже на других континентах. Политику в Восточной Европе заменила аналогичная политика на Ближнем Востоке и в Африке. Возможно, похожее надо ожидать вскоре и в других регионах. Ради чего? Ради тех же кредитов.

А теперь рассмотрим, с точки зрения построения рынка либеральным методом, последовательность шагов, необходимых при наличии подобных кредитов. Вначале необходима стабилизация. За счет чего? За счет ресурсов – либо внутренних, либо внешних. Внутренние ресурсы невозможно мобилизовать при либеральной доктрине – это понятно всем. Тогда предлагается опереться на внешние источники. Но ведь они могут быть подключены на определенных условиях, в том числе политических. Выполнение их, в свою очередь, ведет к нестабильности, а нестабильность требует еще больших внешних ресурсов для возвращения хотя бы к стабильности предшествующего периода. А эти еще большие ресурсы есть шанс получить лишь под новые политические уступки, а эти новые политические уступки приведут к еще большей нестабильности, а она потребует...

Ну разве не ясно, что это с положительной обратной связью, как говорят математики, если попросту,– порочный и бесплодный замкнутый круг. Но и это еще не все. На уступки придется пойти не только в области политики, но и в области экономики. И ключевое здесь – приватизация. Ее по всем законам построения рыночной экономики придется осуществлять лишь после того, как наступит стабилизация и будет налажена минимальная рыночная инфраструктура. Разве этого не понимает Абалкин? Или Джеффри Сакс? Или Станислав Шаталин? Или Василий Леонтьев? Да все понимают и знают, что значит приватизация без рыночной инфраструктуры и в условиях системной нестабильности, растущей от месяца к месяцу. Почему же на это идут? Да потому, что без приватизации не будет иностранных кредитов. А без них не будет стабилизации. А без нее – новый порочный круг.

Таким образом, говоря об изобилии программ и изобилии заграничных поездок политических лидеров, мы вправе установить некую взаимосвязь, или значимую, между двумя этими блоками нашего политического пространства. А значит, относиться к программам соответствующим образом, читая их глазами западного клиента, которому как раз и адресованы наши программные прелести, что, кстати, никто уже и не стыдится признать.

Прогресс – налицо. И тем не менее однозначной ответной реакции Запада не вызовет даже эта устойчивость. По крайней мере, там, где речь идет об устойчивости «отцов».

Мы обратимся к ряду западных экспертов, попросив их оценить возможные перспективы получения СССР такого рода кредитов Запада, которые действительно способны помочь оздоровлению экономики СССР.

Заручившись предварительно нашим согласием не сообщать их имена советскому обществу, они согласились назвать основные аргументы, не позволяющие, с их точки зрения, рассчитывать на получение западных кредитов в том виде, в каком они могли бы быть эффективны для экономики СССР. Мы выделяем эти оценки в некий сводный блок проводимого нами анализа и в этом виде предъявляем их обществу.

Итак, мнение экспертов. Они считают, что в существующей политической ситуации «кредиты СССР может предоставить только безумец». Аргументы таковы.

Во-первых, нет и не может быть уверенности, что при существующей ситуации СССР эти кредиты вернет. Как нет уверенности и в том, что СССР сохранится как субъект, несущий ответственность за них. Эксперты, сопоставляя нынешнюю ситуацию с ситуацией 1917 г., считают: аналогия по многим показателям является достаточно серьезной.

Во-вторых, для нормального кредитования, для серьезных, требующих возвратного периода инвестиций у Запада денег сегодня нет. В этом вопросе эксперты предлагают довериться мнениям Д. Гэлбрейта или А. Янова. Ни тот, ни другой к сторонникам КПСС и высшим кругам государственной бюрократии СССР отнесены быть не могут. Однако они утверждают, что Запад необходимых ресурсов для так называемого «плана Маршалла» не имеет в связи с экономической и финансовой нестабильностью самого Запада. А. Янов, помнится, напрямую аргументировал этим необходимость для СССР срочной продажи островов Курильской гряды Японии, ибо лишь она, по его мнению, располагает необходимыми средствами для осуществления «плана Маршалла» в условиях СССР. Но именно Япония сегодня особенно скептически относится к идее кредитования СССР.

В-третьих, программы, которые могли бы привлечь того или иного западного инвестора, связаны, по мнению экспертов, со сдвигом в расстановке сил в лидирующей группе. Любое государство, ведущее конкуренцию, готово было бы предоставить необходимый кредит, если это позволило бы ему изменить расстановку сил, вырваться вперед, решить свои национально-государственные проблемы. Но существующие у нас программы таких надежд не дают. СССР выступает в позиции слабого партнера, предъявляя притом такую бесконечную слабость, такую готовность на все, что это начинает производить парадоксальный, обратный эффект. Отсутствие целей у лидеров страны отпугивает, поскольку означает для государства-инвестора необходимость подключения своей экономики к сверхдержаве, страдающей параличом. Перспектива волочить ее на буксире в течение многих и многих лет в условиях стремительной технологической гонки стран-лидеров мало кого привлекает.

В-четвертых, «политического товара» – я имею в виду наш внутриполитический кризис – тоже не предъявлено. Почему? Да потому что западные лидеры уверены: они контролируют ситуацию в большей степени, нежели советские политики.

В-пятых, во внешней политике на Западе привыкли к странной способности наших дипломатов не требовать деньги вперед. Поэтому и не торопятся платить даже по безусловным, казалось бы, векселям. Как не расплатились за демонтаж Восточной Европы, так не расплатятся и за Сирию или ООП. Там уважают только силу и, видит Бог, совсем не лестно интерпретируют тот факт, что им так легко идут на уступки.

В-шестых, они уже поняли, что ни одна программа в этой стране сегодня реализована быть не может. Ни хорошая, ни плохая. Слабая власть – это гарантия полной блокировки во всем, что касается проблемы кредитов. Спросите всех, кто когда-либо у них получал!

В-седьмых, главная беда всех «отцов» – и политиков, и экономистов – заключается в том, что они сохраняют совесть в большем количестве, нежели это нужно для того, чтобы с ними стали говорить откровенно, по существу беря «быка за рога». Отцы-»шестидесятники», начавшие перестройку, все-таки сохраняют «старомодность», государственность. Они располагают, наконец, тем уровнем социального комфорта, который их устраивает (или попросту – «недостаточно голодны»). Они устали. А кое-кто из них и религиозен вдобавок, что по-своему мешает. Оттого и диалог с ними неэффективен. Тех, кого такая аргументация не устраивает, отсылаю, помимо романа Тургенева «Отцы и дети» еще к «Бесам» Ф.М.Достоевского. Конкретно – к главе под названием «Литературная кадриль». Тогда многое станет ясным. Не будут «шестидесятники» участвовать в «мокром деле», не решатся, испугаются, не захотят брать на душу грех.

Это опять из области метафор. А если переходить на конкретный язык? Тогда прежде всего необходимо понять ситуацию внутри страны, с тем чтобы на этой основе оценить перспективы сотрудничества с западными партнерами. Сотрудничество, в котором, еще раз подчеркиваю, в обычной ситуации ничего, кроме однозначного позитива, не видно.

Итак, что мы имеем? Кризис смыслов и ценностей, кризис идеологии и политики, кризис государственности и всех систем управления, разрыв экономического пространства, вакханалию групповых интересов, социальную панику и истерию, бесплодную грызню политиков, потерю народом политической воли и т.д. и т.п. Идеальное пространство для «грязного» бизнеса. И очень плохое – для бизнеса «чистого». Одним словом, все условия для «латиноамериканизации» налицо.

Через пару месяцев все это в совокупности создаст ситуацию, когда нам действительно нечем будет кормить население и придется ввозить масло в Вологодскую область. Не потому, что она все масло отдаст центру, а потому, что масло Вологда уже не будет производить. Не из чего. Что тогда? Тогда во имя спасения народа будет осуществлен некий бартер, при котором в обмен на продовольствие, естественно не лучшего качества, нам «позволят» по демпинговым ценам продать стратегическое сырье.

Вопрос только в том, каким «путем» его будут вывозить: союзным или российским? И кто поведет этим «особым путем» караван?

Вот главный предмет так называемых «политических диалогов» и «конфронтации». Кто окажется ближе к кредитному пирогу? Или же к пирогу «приватизации»? Или...

Для них важен только пирог. Для тех же, кому дороги интересы страны, важно следующее. Сверхприбыльная для Запада и не отвечающая национально-государственным интересам сделка будет выдана за нечто прямо противоположное – за благодеяния (!) Запада. И осуществлена эта сделка будет под чрезвычайные политические и государственные условия. А причем тут кредиты, спросите вы?

Да в том-то и дело, что настоящих кредитов не будет. Были бы они «настоящими» – о чем тогда речь? Но «настоящее» кредитование предполагает срок, в течение которого кредитующий ждет, пока кредитуемый развернет на кредит активную деятельность и уже по результатам этой деятельности начнет возвращать долги кредиторам. Как я уже говорил, в сегодняшней ситуации на это никто не пойдет. А бартер, предполагаемый мгновенный обмен продукт-сырье, сырье- продукт – это, по сути, мгновенная сделка, нечто противоположное кредитованию. Но ведь слово «кредит» так ласкает слух советских политиков, представителей ВПК, депутатов, нашей салонной публики и многих, многих других. Его необходимо произнести, чтобы заручиться поддержкой и пониманием. Это во-первых, а главное, при огромных масштабах вывоза сырья, как сказал один из опрошенных нами экспертов, «сами русские могут ведь не справиться с такими объемами вывоза, им придется помочь, но только для того, чтобы они этот вывоз могли обеспечить, и ни для чего больше». Мы благодарны этому человеку за откровенность. И позволяем себе высказать предположение (только предположение, не более того!), что в миссии Явлинского речь идет именно о ложных кредитах.

Выдача настоящих кредитов предполагает, во-первых, что «они» имеют резервы и способы ждать эффекта хотя бы несколько лет. А они не могут. Во-вторых, что мы имеем инфраструктуру для инвестиций и в состоянии обеспечить модернизационный скачок. И в-третьих, что мы способны дать гарантии стабильности и возвратности средств им. Но, помилуйте, нынче-то какие гарантии!?

Итак, условий для настоящих кредитов нет. Все это значит, что речь идет именно о ложных кредитах. Их предоставляют под конкретные программы, связанные главным образом с интенсификацией добычи сырья.

Мне возразят, что кредиты всегда дают под программы. Согласен. Но одно дело – программы, развивающие интеллектуальный и научно-технический потенциал СССР, другое – программы, развивающие индустриальный потенциал, и нечто третье – сырьевые программы.

И все-таки не это главное. Беспокоит то, что все расходы по интенсификации добычи с лихвой и немедленно оплачиваются иностранному партнеру все тем же сырьем, а в ряде случаев, сколь диким это вам ни покажется, мы же и будем кредитовать западного партнера для того, чтобы он имел возможность с максимальным комфортом вывезти из страны нашу нефть по самым дешевым, я бы сказал, смехотворно дешевым ценам. То есть по большому счету вовсе не они нас поддерживают, а мы, как это ни кажется странным, играем на их стороне против... Против кого?! А вот операция, которую по аналогии с «Литературной кадрилью» из «Бесов» я позволяю себе назвать «Политическая кадриль». Да, здесь нужен «человеческий талант» представителей новой волны. Отцы-то на этом деле могут ведь инфаркт схлопотать. А дети...

Итак, в виде кредита нам дадут, например, устаревшие станки лишь для добычи сырья, а само сырье целиком и немедленно заберут в качестве компенсации за плохонькие, по западным меркам, и не на нашу экономику работающие технологии и механизмы. Красивая комбинация, правда? Риск тут лишь один: наши могут ведь и не захотеть бурить при таких условиях. Да ведь голод не тетка, можно сунуть в зубы кусок колбасы и накинуть на плечи потертую джинсовую куртку. И если к этому еще и «мерседес» для начальства... Ноу проблем!

Чтобы гарантировать западному партнеру отсутствие претензий, трудовую дисциплину и орднунг (то бишь «порядок»), преподносится Указ «Об особом режиме в базовых отраслях». А то как бы возомнившие себя приобщенными к мировой цивилизации русские не вздумали бастовать! И все – за Указ! И демократы, включая Ельцина, и центристы, и правые, и пленум ЦК КПСС, и профсоюзы – поразительное единодушие. Оно добыто с помощью классического приёма, называемого стратегией управляемой напряженности. В чем тут суть? Сначала провоцируется рабочее движение под крайними лозунгами, никакого отношения к интересам этого рабочего движения, естественно, не имеющими,– первое попадание в мишень. Затем рабочее движение окончательно отрывается от номенклатурных коммунистов, требующих наведения порядка,– второе попадание. Затем до смерти перепуганные депутаты, в том числе и представляющие Компартию, в парламенте РСФСР дают согласие на непристойно срочные выборы Президента России – третье попадание. И наконец,– передача шахт, которые без дотаций и трех месяцев не протянут, под республиканскую юрисдикцию – четвертое попадание. Какая тяга виртуоза одной пулей постараться убить кучу зайцев! Когда-нибудь кончится это тем, как это происходит в одном греческом мифе,– убьет самого себя. Но это потом. А сейчас открываются «блестящие перспективы».

В конце концов, важно понять логику – детали в этом орнаменте могут быть достроены на ходу. Главное-то уже определено, взвешено, разделено. Тогда чего ради ломать перья в аналитическом порыве?

Тут есть, на мой взгляд, целый ряд оснований.

Первое. Внутри еще теплится надежда, что, осознав, чем все это чревато, поняв, к чему готовят страну, наши ученые-»шестидесятники», пусть не все, но хотя бы те, кто еще способен государственно мыслить, скажут: «Нет!» В этом случае им далее неизбежно придется решительно отказаться от ложной аксиоматики и от милой сердцу доктрины. И придется честно признать: необходимое стране и действительно горькое, что греха таить, горькое, но единственное лекарство – это скорейший переход к модернизации без иностранных кредитов. По крайней мере, без введения их в качестве решающего, определяющего фактора. А значит, переход к новой концепции,– как ни назвать ее: авторитарной, неоконсервативной, неотрадиционной. Не в этом суть, и не мера жестокости определяет это отличие. Нам нужна модернизация с опорой на ресурсы страны, как материальные, так и духовные. Они есть. С их помощью еще можно спасти страну от надругательства, за которое рано или поздно, так или иначе она отомстит. Страшной, возможно, самоубийственной местью.

Рассказывают, что на Западе с увлечением читают Ф.М. Достоевского. Что ж, значит плохо читают. Говорят, что там верят в Бога. Хотелось бы, чтобы так было на самом деле.

Теперь вторая причина. Она состоит в том, что ни у кого, я подчеркиваю, ни у кого из людей, которые завтра примут свое «латиноамериканизаторское» решение, не должно быть «отступного», состоящего в позднем уверении, что их обманули. Это вопрос не только политики, но и религии. Пусть после принятия этого решения они скажут своим детям и внукам: «Да, мы знали, что мы делали, и, зная,– сделали это». Пусть они скажут это своей стране. И пусть, стоя со свечками в Елоховской церкви, они ту же фразу скажут глядящему на них с иконы Иисусу Христу. Это очень важно, чтобы они не могли, не сумели уйти от нравственного ответа.

Я не люблю обличительных писем, мне претит их сугубая материалистичность. Настоящая аналитика, как и высокая математика, немного сродни мистицизму. Рядом со Шпенглером, Геделем или Тойнби незримо присутствуют Сведенборг, Блаватская или Беме. И пусть те, кто будет подписывать условия, обрекающие страну на разорение, знают, что подписывают мистический документ. И что идут на договор с Черным Пуделем. С ним – а не с кем-то другим. С Черным Пуделем, для которого «нет в мире вещи, стоящей пощады. Творенье не годится никуда. Итак, я то, что ваша мысль связала с понятием разрушенья, зла, вреда. Вот прирожденное мое начало, моя среда».

И каким же фиаско кончился тот договор! Когда слабеющий идеалист верил, что он «остановит мгновенье», подручные Черного Пуделя уже рыли ему могилу. Ему, и не только ему!

Будем помнить об этом.

«Московская правда», 8.06. 1991

Обсудить

Веб-страница создана М.Н. Белгородским 2 июня 2011 г.
и последний раз обновлена 3 июня 2011 г.
This web-page was created by M.N. Belgorodskiy on June 2, 2011
and last updated on June 3, 2011.

Cодержание страницы

РАЗДЕЛ 2 ОГОСУДАРСТВЛЕНИЕ МАФИИ

2.1. ОГРАБЛЕНИЕ ВЕКА

2.2. ИНДУЛЬГЕНЦИЯ НА БЕСПОРЯДОК, ИЛИ ЧТО ТАКОЕ КРИМИНАЛЬНАЯ БУРЖУАЗИЯ

РАЗДЕЛ 3 У ПОРОГА «МИРОВОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ»

3.1. ФИНАНСОВАЯ ВОЙНА (о двух сенсациях 1991 года)

140 миллиардов за 500 дней

БИТВА ДЕНЗНАКОВ

КОЕ-ЧТО О ТИПОЛОГИИ

ТЕАТР ВОЕННЫХ ДЕЙСТВИЙ

ВОДЯНОЙ ВЫЙДЕТ ПОЗЖЕ

ПОЛКОВОДЦЫ И ИХ АРМИИ

КТО ЖЕ ГЛАВНЫЙ ВОДЯНОЙ?

О ЧЕМ ПОВЕДАЛ ФАКС

ЛЕТЯТ «УТЯТНИЦЫ», ЛЕТЯТ «ГУСЯТНИЦЫ»

«ЖЕЛЕЗНАЯ ЛЕДИ» С ЦВЕТНОГО БУЛЬВАРА

НЕКОТОРЫЕ ВЫВОДЫ

От авторов

3.2. ПОЛИТИЧЕСКАЯ КАДРИЛЬ, ИЛИ ДОГОВОР С ЧЕРНЫМ ПУДЕЛЕМ

Из аналитической сводки

Из аналитической сводки

РАЗДЕЛ 2
ОГОСУДАРСТВЛЕНИЕ МАФИИ

РАЗДЕЛ 3
У ПОРОГА «МИРОВОЙ ЦИВИЛИЗАЦИИ»

3.1. ФИНАНСОВАЯ ВОЙНА
(о двух сенсациях 1991 года)